Скандал замяли. Мишку утром уволили.
Но еще вечером одевшийся гражданин притащил Мишке завернутую в газету бутылку вина – чтоб он не очень возникал, проникся пониманием. Вино Мишка выпил, а газету прочитал. Газета оказалась красноярская, и помещалось в ней среди прочего объявление, где расписывалось, какое это чудесное и выгодное занятие – перегонять скот в горах. Так Мишка попал в «Скотоимпорт».
И вот теперь Мишку включили в бригаду и дали коня.
Конь поведением напоминал бывалого солдата: он не лез вперед и вообще стремился не попадаться на глаза, и в хошане (загоне) смирно держался в задних рядах. Но когда с двух сторон к нему пошли с веревками, и он уловил направленные именно на него взгляды, он лишь переступил с ноги на ногу и беспрекословно позволил увести себя в рукав, взнуздать, оседлать, послушно продемонстрировал тихонькую рысь, немощный галоп.
– Примерный пенсионер, – сказал Юрка Милосердов.
– Самоходный диван, – сказал Третьяк. – С таким ничего не случится. Я его уж сколько лет вижу – все ходит.
И вручили Мишке повод.
Мишка протянул коню кусок сахару. Конь обнюхал его и посмотрел на Мишку с удивлением. Он не знал, что это. Скотогонских коней сахарком на балуют.
Мишка сунул ладонью сахар ему в черные мягкие губы. Конь покорно вздохнул и взял сахар в рот. Мишка полез в седло. Повозился там, устраиваясь. Утвердился в стременах. Неуверенно толкнул каблуками. Конь сдвинулся с места с задумчиво-отрешенным видом. Потом он пожевал, прикрыл глаза, черная спутанная челка его зашевелилась, глаза раскрылись с видом глубокого изумления, он остановился и обернулся. Мишка мгновенно сунул ему еще кусок сахару, и конь им мгновенно захрустел. Мишка сжал ноги, и конь готовно затряс его рысью. Потом бережно остановился и обернулся снова. Мишка заулыбался.
– Признает! – сказал он гордо, и счастливо похлопал коня по шее.
– Сахар он признает, – прогудел начальник связки, старый Чударев. – Эдак разбалуешь! С конем строгость нужна…
И скотогоны согласно забубнили, каждый приводя свой довод в пользу того, что да, именно, с конем нужна строгость.
– Животному ласка нужна, – возразил Мишка и скормил коню четвертый, последний кусок сахара.
Через десять метров конь снова встал и обернулся.
– Давай-давай, – солидно сказал Мишка, подталкивая каблуками.
Конь пошевелил губами, глядя ему в глаза.
– Давай! – толкнул Мишка и покраснел.
Конь прошел два шага и оглянулся.
– Что, кончился сахар? – засмеялся Милосердов.
