И они тронулись, увеличивая скорость, начиная свой путь, петляющий между холмами.
Никто из них тогда не знал, на сколько часов, дней или лет растянется эта дорога, начавшаяся с бездорожья, и чем она закончится для каждого из ступивших на нее.
Ветер свистел в ушах, голова уже кружилась от быстрой скачки.
Сначала были два с половиной часа неспешного хода среди холмов. Потом обширные всхолмленные земли закончились, и теперь основные, частые и пересекающиеся ряды холмов остались у них позади, впереди встречаясь лишь изредка. Кони, ступив на ровную землю, резво рванули, и Ллейн даже не стал успокаивать их. Жеребцы, призванные силой друидского волшебства, были словно выкованы из старой темной бронзы: неторопливо проскакав два с половиной часа без отдыха, они даже не притомились, а, наоборот, только и ждали ровной земли, чтобы) показать хозяину свою прыть.
Как только под их копытами оказались устеленные высокой травой луга, все трое, не дожидаясь слов эльфа, устремились вперед, издавая громкие протяжные ржания, вскидывая головы, словно стремясь освободиться от невидимой уздечки или просто стараясь в полную грудь дышать солнечным светом и переходя чуть ли не на галоп.
Но час или около того спустя они все же устали, резко перешли на рысь, затем на шаг. Ллейн остановил их и устроил привал; отдохнув около трех часов, они снова пустились в неспешный путь, который длился вот уже два часа.
У Элейни болели руки, болели ноги, страшно ныли поясница й спина. На каждом из трех кратких привалов Вайра немного успокаивала ноющую боль легкими касаниями руки, и путники ехали дальше.
За это время они не нашли ни реки, ни ручья, хотя Ллейн и не особенно старался. По крайней мере он ни разу не приказал коням свернуть в сторону от выбранного направления, и все время они скакали точно на юго-запад.
Вода из друидских источников тем не менее унимала жажду быстро и надолго, так что Элейни до сих пор почти совсем не хотелось пить.
После примерно пяти миль небыстрого хода был устроен второй большой привал, и все отдыхали еще один спокойный час. Сейчас Солнце клонилось к закату, становясь все более алым, и тени удлинялись налево от путников. До заката, по словам Ллейна, оставалось еще почти полтора-два часа. То есть сейчас было около четырех вечера.
Именно в этот момент уставшие жеребцы, казалось, обрели второе дыхание. Элейни пропустила момент и не увидела, что именно сделал Ллейн, но после небольшой остановки, во время которой никто с коней не слезал, они все трое вдруг начали громко фыркать, весело ржать и внезапно ринулись вперед, будто хозяева направляли их мчаться наперегонки или словно у них был весенний гон.
