Лукас очень сомневался, что Грейс в действительности намерена провести на ранчо всего лишь пару дней, как утверждает, особенно если судить по количеству чемоданов, а перспектива сталкиваться с ней каждый день в течение долгого времени очень тревожила его.
Но, пожалуй, было бы приятно почувствовать это цветущее тело в своих объятиях. Черт побери, мужчина должен быть каменным, чтобы не реагировать на сцены, подобные той, в ванной комнате. А он отнюдь не из камня.
Лукас не был уверен, что ему удастся устоять, особенно теперь, когда он увидел ее всю и узнал то, чего больше не скроет от него никакая одежда. Сумеет ли он посмотреть ей в глаза и не показать, о чем думает?
С другой стороны, случившееся, вероятно, ему на руку: если у нее есть хоть малейшее представление о скромности, она будет чувствовать себя с ним неловко. Кривая усмешка смягчила мрачное выражение его лица. Но что, если Грейс Уитни не имеет ничего против легкого развлечения?
Разве это не было бы его местью человеку, который причинил его матери столько страданий и до самой смерти не пожелал признать своего сына? Эта идея сулила такое удовлетворение, что Лукас тихо рассмеялся, сознавая, что ее воплощение принесло бы ему двойное удовольствие. Обладание Грейс Уитни могло бы не только исцелить множество его душевных ран, но и стать самым пьянящим любовным приключением в его жизни.
Мрачно усмехаясь, он расплатился за пиво и вышел из бара. Стояла теплая тихая ночь, и Лукас, взглянув на часы, с удивлением обнаружил, что уже довольно поздно. Теперь все уже, должно быть, легли спать, и можно идти домой, не опасаясь встретиться с ней.
Грейс перевернулась на другой бок и открыла глаза. Какой-то звук в тишине ночи разбудил ее. Через распахнутое французское окно струился лунный свет, заливая комнату серебристым сиянием, отгоняя внезапно нахлынувший страх. Она тихо вздохнула и, немного успокоившись, попыталась снова заснуть. Грейс полной грудью вдыхала аромат пышной зелени, цветов, деревьев. Где-то вдалеке послышалось лошадиное ржание, и на нее разом нахлынули воспоминания о прошедшем дне.
Без Лукаса Мартина ранчо «Полумесяц» обрело совершенно иной облик. Обед прошел прекрасно. Ей очень понравился Роб, брат Джуди. Он был лет на пять-семь моложе сестры, у него были светло-русые редеющие волосы и добрые карие глаза. Втроем они по-дружески беседовали и осматривали дом, разговаривая, главным образом, о ранчо. Джуди жила здесь более тридцати лет, а Роб двенадцать. Это был их дом, и они отзывались о нем с любовью и гордостью.
