Не стоит и говорить о том, что такая архитектура пользовалась бешеным успехом у людей, «повернутых» на всем экстравагантном. Новое поколение музыкантов, актеров, режиссеров, киномагнатов, юноши и девушки из индустрии моды — все стремились переехать в «дома Пристли» и не считались с затратами. Форрест сколотил себе состояние на их честолюбии и теперь мог построить дом для себя.
В день знакомства Форрест тут же пригласил Соню на ужин, а позже признался, что влюбился в нее с первого взгляда. Девушку это поначалу насторожило — пуганая ворона и куста боится. Однако вскоре все сомнения сошли на нет, и Форрест стал смыслом ее жизни. Потому что теперь можно было сказать «нет» выходным в гордом одиночестве.
Нет — приступам депрессии.
Нет — глупому страху перед тем, что ей никогда не испытать романтической, страстной любви, о которой грезит каждая девушка…
На светофоре загорелся красный, и Соня послушно остановилась, бросив взгляд на часы. Двенадцать двадцать три. Она нахмурилась. Обычно путь от офиса до ресторана, где они встречались с Форрестом, занимал десять минут. Он предпочитал обедать именно в «Централ Перк», стильном маленьком бистро с окнами, выходящими на гавань. Он ждал ее ровно в половине первого. У них, как всегда, был только час.
Форрест терпеть не мог, когда его заставляли ждать хотя бы пару минут, любил, чтобы все было под контролем. Соня считала, что это следствие его стремления к совершенству.
Когда наконец вспыхнул зеленый, Соня побежала по переходу и оказалась у дверей ресторана в двенадцать двадцать семь. Итак, у нее есть три минуты до прихода Форреста. Как раз хватит, чтобы привести себя в порядок.
Из зеркала на нее глянула взмокшая от быстрого бега девица с растрепавшейся прической. Пара энергичных движений щеткой — и каштановые, с красноватым отливом, спадающие до самых плеч волосы снова обрели замечательный вид. Соня стриглась у одного из лучших парикмахеров Сиднея, что обходилось недешево, но результат того стоил. Правильно высушить строптиво вьющиеся локоны, чтобы они стали прямыми, было делом нелегким. То же касалось и макияжа, искусно скрывавшего рано появившиеся морщинки вокруг глаз. Несколько легких мазков пуховкой по расплывшемуся портрету, пара точных штрихов губной помадой — и девушка защелкнула косметичку, вполне довольная своей внешностью.
Стрелки часов свидетельствовали, что она опоздала всего на минуту. Выйдя в зал, Соня едва не застонала: Форрест уже сидел за их столиком у окна и нетерпеливо барабанил пальцами по белоснежной скатерти.
