Удивительно, — почему у этого современного сталиниста, историка такое хамско-презрительное былое коммунистическое отношение к своим крестьянам — к 80% своего народа? Послушать К. Романенко, так 120 миллионов русских крестьян — это животные с дикими инстинктами. А грабеж крестьян и репрессии по отношению к ним К. Романенко красиво называет «социализацией».
В 2008 году в С. Петербурге я слушал трёхчасовое выступлении в ДК «Ленсовета» бывшего советского кэгэбиста и автора многочисленных хороших книг о сталинском периоде А. Мартиросяна, в котором меня и многих моих знакомых поразило и удивило — с какой яростной ненавистью спустя 80 лет после тех событий выступающий говорил о лучших хлеборобах, о лучших хозяевах того периода — о «кулаках». Благодаря Романенко и ему подобным создается впечатление, что «кулак», его жена, их престарелые родители, его дети, не работали от зари до зари на своей земле, а только сидели дружно на бугорке и, сплевывая семечки, наблюдали, как горбатятся на них закабаленные ими коварно односельчане. Конечно, с таким лживым агрессивным коммунистическим подходом, с созданием такого образа врага из огромной части своего народа, даже не будучи карателем из НКВД у многих читателей возникнет огромное желание жестоко «мочить» этих деревенских эксплуататоров, дать им в морду, всё у них отобрать и выгнать далеко — на вечную мерзлоту и с сарказмом наблюдать: пусть они там докажут свою производительность и толковость.
Крестьяне упорно не хотели распрощаться с родной землицей — как с собственностью, хотя она таковой и не являлась, с многовековым образом жизни, с привычным семейным трудом — не желали порвать со всем этим, сбросить в общую кучу всё своё нажитое богатство, причем нажитое ещё и отцами и дедами, и идти всем скопом куда-то в неизвестность, чему даже нет положительного, успешного примера. Понятно, что более всех не хотели ничего менять зажиточные, успешные крестьяне, которые после многих лет войны и голода наконец-то могли накушаться вдоволь, рожать детей и их сытно кормить, купить что-то вместо лохмотьев женам, работать свободно, торговать свободно, — они ни у кого ничего не просили, от советского государства ничего не получали, не крали, не грабили и не обманывали — всё зарабатывали своим трудом, своими руками, ногами, спинами, головами и с помощью своих детей. Крестьянин, как любой обычный человек, беспокоился, боялся за свою семью, своих детей. А крестьянство ликвидировали как социальный класс со своей характерной психологией, включая особое отношение к земле и труду, — крестьян переводили в сельхозрабочие, которые стали относиться к земле, как чужому станку, к чужой грядке, на которую его наняли работать. Отсюда и разница в производительности труда фермера и колхозника.
