– Но я боюсь идти туда, – дрожащим от страха голосом, возразил принц, но все-таки взял ключ и бросил его в карман халата. Увидев, что на балкон снова явился Витторио, принц даже успел состроить равнодушное лицо и взять со стола стакан граппы.
– Сеньор Кроун, – торжественно объявил Витторио.
Принц и Фаустина, как по команде разомкнули объятия и стали ждать дальнейших представлений.
Легкой походкой уверенного в себе человека, на балкон явился Кроун, который мигом оценил ситуацию и понял, что Фаустина пришла к принцу неспроста.
Позвольте поприветствовать вас, ваше высочество, низко кланяясь, – сказал Кроун. – Как вам понравился новый фонтан, изобретенным нашим придворным скульптором. Правда, он выражает всю скорбь этого мира?
– С этим нельзя не согласиться, сеньор Кроун, – съехидничал принц, а Фаустина разразилась таким смехом, что даже настроенный на серьезную игру Витторио не смог сдержать улыбки.
– Может, нам выпить граппы, сеньоры? – со смехом спросила Фаустина, запахивая на груди шарф.
– Нет, принцесса, – подчеркнуто вежливо ответил Кроун. – Я вижу, что вы пребываете в отличном расположении духа и не в праве вам мешать.
Тогда Фаустина скинула с себя шарф, закрывающий ее персиковое совершенство, встала, с грозным видом подошла к Нарциссу, протянула руку, поднатужилась и оторвала у статуи детородный орган. Потом она поднесла этот несчастный кусочек цемента к лицу Кроуна и спросила:
– Что это такое?
– Ты пьяна, Фаустина.
– Нет, ты ответь мне, что это такое?
– Что за вопросы ты задаешь?
– Такой бывает только высохшая виноградная гроздь! Или ты не знаешь, как это выглядит? – И принцесса захохотала. Потом она подошла к Перлю, всучила ему, витиеватый кусочек цемента и сказала:
– Теперь у тебя их будет два!
Принц схватился за живот и с диким хохотом свалился со своего ложа. Даже придворный карлик не мог так его рассмешить, как это только что сделала принцесса Фаустина со своей простотой. Кроун и Витторио с ужасом наблюдали весь этот балаган, устроенной принцессой.
– А теперь верные подданные, слушайте меня внимательно. Вечером вместо этого бедного оскопленного мальчика, здесь должны стоять «Три грации». Кто не понял, запишите: «Три грации».
– Я понял, принцесса, – сверкнул глазами Кроун.
– Надеюсь, что ваш скульптор поймет меня лучше. А теперь все свободны. Мне нужно отдохнуть после столь кропотливого труда.
– Какого труда, осмелюсь спросить? – не выдержал Витторио.
– Разговора с вами! – И Фаустина швырнула в Кроуна большой, спелый апельсин.
