Поляков понимал, что имелось в виду, но промолчал.
Источая слова привета и вежливости, Раджабов дважды обнимал Полякова, подставлял щеки для тройного братского поцелуя, затем обеими руками подвел гостя к айвану — квадратному возвышению, похожему на кровать, традиционному месту, где вкушают пищу.
С помощью дородных телохранителей хозяин сбросил башмаки и пиджак, затем взобрался по цветистым подушкам на свое место и раскинул руки по сторонам низкой ограды айвана. Поляков неуклюже уселся напротив, в углу. Теперь оба сидели со скрещенными ногами, глядя друг на друга через невысокий столик, заставленный водкой, чешским пивом, конфетами, грецкими орехами, фруктами.
— Приступайте, прошу, товарищ. Берите, что вам угодно. Я всегда сердечно желаю, чтобы мои братья-друзья приятно кушали и хорошо развлекались.
Раджабов неловко, через выпуклый живот, наклонился и налил зеленого чая из расписного фарфорового чайника в пиалы, затем разломил лепешку — ровно пополам, как того требует узбекский обычай.
Поляков пытался с ходу завязать разговор.
— У вас отсюда прямо-таки захватывающий вид на долину. — Он знал, что разговор с узбеком будет нелегким, но понимал: надо того расшевелить и не дать возможности перехватить инициативу в беседе.
Хромой парень-слуга взобрался на айван с первой порцией бараньего шашлыка, держа полдюжины шампуров как веер в левой руке. Двое вышколенных охранников удалились на определенное расстояние, чтобы не слышать ни слова. Зато было видно, как они — похоже, демонстративно — придерживают оружие под своими куртками. Раджабов, оставаясь в душе крестьянином, относился к людям с чисто сельской подозрительностью.
— Итак, для чего вы здесь, Олег Иванович? Почему генерал Марченко оказал мне высокую честь, устроив приятную встречу с вами?
Рот Раджабова был набит шашлыком, смесью мяса, перца, помидоров и лука, слова с трудом пробивались наружу. Застольные узбекские манеры совсем не такие, как в России, отметил про себя Поляков.
Полковник знал: выражения надо выбирать с осторожностью. Марченко предупредил: Раджабов — это «человек из леса». Обманщик, пройдоха и закоренелый лжец, в его понимании люди существуют лишь для того, чтобы их дурачили и загоняли в западню, откуда невозможно выбраться…
Олег Иванович подцепил плов куском лепешки, проглотил, запил чаем и, обдумывая каждое слово, произнес:
— Товарищ генерал Марченко хотел бы предложить сделку. Вы будете освобождены от любой ответственности, если вернете Москве то, что по праву принадлежит России.
