— Откуда у Сэгавы-куна такие мысли? — вздохнув, заметил инспектор.
— По-видимому, по нынешним временам мы немного отстали. Но новое — это не обязательно всегда хорошее, не так ли? — сострил директор и засмеялся. — Однако из-за таких настроений Сэгавы-куна и Цутии-куна мне временами приходится очень трудно. Если преподавание ведётся в школе не по единой системе и вообще есть инакомыслящие, дело на лад не пойдёт. Если бы вы разрешили назначить Кацуно-куна старшим учителем, мне было бы гораздо спокойнее…
— Если ты так недоволен, то ведь всегда можно найти способ… — Инспектор многозначительно взглянул на директора.
— Какой?
— Ну, скажем, перевести в другую школу… Тогда на его место ты можешь назначить того, кто тебе по душе.
— Это, конечно, верно… но если для перевода нет подходящего повода, тогда так поступать не совсем удобно… К тому же ученики любят Сэгаву-куна.
— Да-a, безупречному работнику не скажешь — уходи! К тому же неприятно, если создастся впечатление, что всё это подстроено. Я вовсе не хочу хвалить племянника, но думаю, что он бы подошёл тебе, как никто другой. Не стану говорить — лучше или хуже он Сэгавы-куна. А чем, собственно, хорош этот Сэгава-кун? Отчего вообще ученикам нравятся такие учителя? Не понимаю. Высмеивает то, чем другие гордятся, — что же в таком случае он ценит?
— Мне кажется, ему по душе идеи такого рода, как у этого Иноко Рэнтаро.
— Иноко Рэнтаро? Этого «синхэймина»?! — Инспектор брезгливо поморщился.
— Да, — сокрушённо вздохнув, подтвердил директор. — Жутко подумать, что писания таких субъектов, как этот Иноко, попадают в руки молодёжи. Нехорошо, нехорошо. Всё эти теперешние новые книги — источник заблуждений для юношества. Из-за них-то и появляются нравственные калеки да полусумасшедшие. Да, да… нам никак не понять, чем живёт теперешняя молодёжь…
Послышался стук в дверь. Собеседники умолкли. Стук повторился.
— Войдите! — сказал директор и встал, чтобы открыть дверь. Он думал, что пришёл посыльный из городской управы, но, увидев в дверях одного из учителей, а за его спиной Усимацу Сэгаву, невольно переглянулся с инспектором.
— Господин директор, вы не заняты? — спросил Усимацу.
Директор слегка улыбнулся.
— Нет, ничего… просто беседовали.
— Кадзаме-сану необходимо повидать господина инспектора. Он хочет обратиться к нему лично с просьбой, — сказал Усимацу, слегка подталкивая вперёд учителя, с которым пришёл.
Кадзама Кэйносин — старый, отслуживший свой срок школьный учитель. Усимацу, Гинноскэ и другим молодым учителям он мог бы по возрасту быть дедом. В своём чёрном хаори с вытканными на нём гербами, накинутом поверх грязного кимоно, и в грубых парусиновых хакама, старый Кадзама сделал несколько неуверенных шагов к инспектору. Опустившиеся люди робки: стоило инспектору холодно взглянуть на него, как старый учитель весь съёжился, поник и не мог произнести ни слова.
