Катрин сидела за стойкой в серебристом платье с обнаженной спиной, а рядом с ней красномордый бундес. Катрин выглядела на удивление стильно и дорого, что неприятно поразило Вику. Где эта девка из тундры набралась таких манер?
— Привет, рабочему классу! Вижу, что трудишься в поте лица, — сказала Вика.
Перед Катрин в серебренном ведерке стояла бутылка «Dom Pйrignon».
— Высоко взлетела, сестричка! «Дом Периньон» лакаешь, — засмеялась Вика.
— Хочешь шампанского? — смутившись, предложила Катрин. — Ханс угощает.
— Если Ханс желает угостить меня, то пусть купит виски. Шампанское меня давно уже не вставляет.
Катрин повернулась к Хансу, а Вика уставилась на бутылку шампанского. Последний раз она пила «Dom Pйrignon» в Тичино… Она вспомнила Клаудио и их безумную ночь. И стало больно…
Перед ней поставили стакан с виски.
— Скажи своему колбаснику, чтобы чокнулся со мной, — и, не дождавшись, сама обратилась к нему:
— Prosit, Hans!
— Ты чего приперлась? — зашипела на нее Катрин.
— Какая-то ты неласковая сегодня. Я с визитом к тебе, а ты не рада.
— Нечему тут радоваться, от тебя не знаешь, чего ждать…
— К тебе что ли перебраться? — задумчиво начала Вика. — Заведу себе краснорожего добропорядочного бюргера и пусть он втихушечку под столом тискает меня за ляжки. Буду пить шампанское…
— Ты тут сопьешься.
— Ты-то, милая, почему не спилась? — резко спросила Вика.
— У меня есть цель в жизни. Ханс предложил мне стать его женой, — прошептала Катрин на ушко.
Какая лгунья! Дешевым шлюшкам ее пошиба такие вещи не предлагают.
— Тупица! Это чистый развод, тобы трахать тебя бесплатно, — ехидно сказала Вика. — Ты еще ведешься на такие байки? Вроде большая уже девочка…
Ханс не понимал о чем они говорят, но чувствовал, что девушки не сошлись во мнениях. Он по-хозяйски обнял Катрин за талию:
— Meine liebe Frau.
Ханс подтвердил свое намерение жениться. Вот кретин! Получше не мог себе найти?
— Дас ист фантастиш! — ответила ему Вика и накинулась на Катрин.
— Чего это тебя прет? Невеста!
Вику бесило все: и как достойно Катрин держится, и как хорошо смотрится на ней платье, и самодовольный вид Ханса. Чему он только радуется? Болван!
— Что, и свадьба будет? Ты будешь в белом платье, наш ангел невинности? — засмеялась Вика.
Ей хотелось сделать ей больно, высмеять эту ситуацию, чтобы не удавиться от зависти. И она продолжала издеваться:
— Эти бундесы работают на совесть не только на работе. Они и в постели не халявят. Смотрела как-то немецкую порнушку. Эти хансы-мюллеры могут так отодрать — по самое не хочу. А как твой? Еще не пробовали? Ты случаем не прогнала телегу, что девственница? — и Вика заржала во все горло.
