Мстислав Ростропович. Любовь с виолончелью в руках | страница 29

— Сергей Сергеевич, не волнуйтесь, я достану!..

— Откуда?

— Уж я знаю, откуда!

Слава помчался в Союз композиторов. Влетел к председателю союза Хренникову, от бешенства чуть не вцепился тому в глотку:

— Вы понимаете, до чего вы довели Прокофьева? Уж вы-то знаете, что среди вас живет гений! Прокофьеву нечего есть! Почему же вы не помогаете ему? Ведь он без копейки денег!

— А почему он сам об этом не скажет?

— Да потому, что его это унижает. Вам мало было издеваться над ним, вам нужно, чтобы он у вас еще и на хлеб просил! Вы же в курсе, что музыка Прокофьева не исполняется, что он не получает государственных заказов на новые сочинения — на какие же средства он должен жить? Я бы к вам никогда не пришел, но у меня у самого ничего нет. Вы обязаны спасти Прокофьева, ведь ваша организация называется “Союз композиторов”.

Хренников вызвал секретаря и распорядился выдать Прокофьеву пособие — 5000 рублей (по теперешним — 500). Слава схватил деньги и счастливый побежал к Прокофьеву.

— Сергей Сергеевич, ура-а!

— Слава, откуда у вас эта роскошь?

— От Тишки, Сергей Сергеевич, вырвал!»[21]

Наблюдая работу Прокофьева — наряду с Концертом — над Седьмой симфонией, которую автор назвал «Юношеской», Ростропович убеждался, что ему близка эта музыка, и новая виолончельная премьера должна стать открытием для музыкального мира.

Ростропович доверил дирижирование С. Рихтеру, который из-за сломанного незадолго до этого пальца правой руки фортепианных концертов давать не мог и решил, что в качестве аккомпанирующего дирижера выступить сможет: он тоже любил новизну. К. Кондрашин дал ему несколько дирижерских уроков, Прокофьев выбор одобрил.

К. Кондрашин руководил Молодежным симфоническим оркестром, существовавшим всего три года. Ростропович выбрал его в расчете на то, что молодые оркестранты быстрее и лучше воспримут новаторскую музыку, отнесутся к ней с энтузиазмом, что выступление со знаменитым Рихтером повысит их ответственность.

В программу, кроме Концерта, включили Первую симфонию Чайковского «Зимние грезы» под управлением Кондрашина. Репетиции принесли огорчение. Оркестранты концерт не понимали. Как вспоминал Рихтер, «не обошлось без конфликтов. Некоторые строили удивленно-юмористические гримасы и едва подавляли смех. Это была реакция на большие септимы и жесткое звучание оркестра. Партия солиста, неслыханно трудная и новаторская, вызвала бурное веселье у виолончелистов».

Композитор Прокофьев на даче под Москвой