— О конечно! Это было бы замечательно.
Майкл вдруг подмигнул ей:
— Это будет еще лучше, чем вы думаете.
Взяв за руки, он вывел ее на середину мастерской, где был постелен небольшой коврик, довольно чистый на вид, и заставил покружиться.
— У вас чудесное платье, Милли.
— Спасибо, Майкл. Вы уже говорили.
— Вы не будете против того, чтобы снять его?
Майкл проговорил это с таким простодушным видом, что Милли растерялась. И повторила, заикаясь:
— Снять платье? Зачем?
— Наше творчество потребует от вас полной наготы.
— Так снять надо будет не только платье?
Он улыбнулся:
— Вы умница, Милли. Вам ничего не нужно разжевывать.
Она с подозрением оглянулась на художника:
— Здесь все рисуют обнаженными?
— Нет, что вы! Мы не будем пугать вас зрелищем наших голых тел. Это ваше станет только прекрасней без одежды.
— Откуда вы знаете? Вы не видели меня без одежды.
Наклонившись к ее уху, Майкл прошептал:
— Женщина, которая решается показать едва знакомому мужчине свою тьму, абсолютно уверена в красоте своего тела. Будь по-другому, вы и вели бы себя по-другому.
Милли бросило в жар. И от его слов, напомнивших ей, как она вела себя накануне. И от шепота, пощекотавшего ухо — одну из самых чувствительных частей ее тела. Невольно потерев его ладонью, Милли пробормотала:
— Я была зла на вас.
— Значит, вы из тех красавиц, которые только хорошеют от злости!
— Вы считаете меня красавицей? — спросила она с надеждой.
И его ответ не разочаровал ее:
— Вы практически совершенство. По крайней мере, мой глаз еще не заметил никаких изъянов.
— Вы надеетесь, что, если я разденусь, это вдохновит вашего друга? — догадалась она.
— Не совсем так, — замялся Майкл. — И в то же время так. Не бойтесь, Милли. С вами не случится ничего плохого, поверьте мне.
«Смотря что ты называешь плохим», — подумала Милли с сомнением, но все же взялась за подол платья. Медленно сняв его через голову, она посмотрела на Майкла. Его взгляд слегка затуманился, будто он глотнул крепкого вина.
— Еще лучше, чем я представлял, — выдохнул он.
И кивнул ей, призывая продолжать. Стараясь не думать о том, что сзади стоит еще один мужчина, Милли стянула трусики, которые выбирала так тщательно, и вышагнула из них. Теперь на ней были только туфли и капелька духов, как советовала незабвенная Коко Шанель.
— Туфельки лучше оставить, — посоветовал Майкл. — В них ваши ноги приобретают просто божественную форму.
— И что дальше? — спросила Милли.
— А дальше мы будем украшать красоту.
