Весь товар, закупленный на партийные деньги, лежал в твиндеке второго трюма. Тут были и майки с цветастыми рисунками, и джинсы-«варенки», и куртки с блестящими заклепками, и сверхмодные лосины и много чего еще. Учитывая сумасшедший дефицит в России практически всего, что могло быть изготовлено руками человека, дальнейшая реализация товара на Родине не представлялась чем-то сложным.
Рейс прошел без происшествий, если не считать нескольких попыток Владлена Борисовича агитации среди матросов и мотористов за восьмичасовой рабочий день.
– Если будешь мне моряков в искушение вводить – выброшу за борт, – спокойно сказал капитан-англичанин.
После этого Красносеев приутих и в морские дела больше не лез. Чтобы скоротать время, он прогуливался по палубам судна и кидал чайкам хлеб. Штормов не было, корабль не качало и если бы не беспокойство за груз, этот вояж вполне можно было бы причислить к круизному.
С приходом в Прибреженск начались серьезные трудности. На сухогруз поднялось такое количество людей в погонах, что Военное министерство при необходимости вполне могло бы зачислить «Sea Star» в состав своего флота.
Представители служб и ведомств, охраняющих экономические и прочие интересы страны, чувствовали себя на железных палубах корабля полными хозяевами.
После нескольких тяжелых разговоров с таможенниками, пограничниками и водными милиционерами Владлен Борисович понял, в какие тиски он попал.
– Вы знаете с кем вы разговариваете?! Я – второй секретарь горкома партии! – кричал он, бегая вокруг открытого второго трюма, в твиндеке которого лежало партийное добро.
– В данный момент вы являетесь владельцем коммерческого груза, – сухо отвечали ему люди в погонах и прямо требовали денег.
Остальные «челноки», хозяева небольших партий заморского товара, сиротливо жались к судовой надстройке. В душе они кляли упрямого партийца, из-за которого у «границы» испортилось настроение, что, в свою очередь, грозило увеличением поборов.
Красносеев, окончательно запутавшись в сложных для него финансовых переговорах с представителями таможенного контроля, не выдержал и вызвал Тормашкина.
Григорий Петрович приехал злой и с большой свитой. Он багровел лицом, кричал, пугал каким-то Лягушатовым, якобы замминистра, но дело с мертвой точки не двигалось – надо было платить и платить много.
– Сделайте хотя бы скидку! – кипятился Григорий Петрович, понявший, что вчистую уйти не удастся. – Вы же знаете кто я.
– Знаем. Поэтому и скидок не будет.
