— Спасибо. Да я и не волновалась, если честно. У меня других забот по горло.
— У меня, кстати, тоже, — тяжело вздохнула Галина. — Ты даже не представляешь, что творится в этом городе!
— Ну, примерно представляю… А что творится-то?
— Молодежь как с ума посходила! Полнолуние на них действует, что ли? Представляешь, нападают на прохожих, сумки рвут, тяжкие телесные наносят. Ну, с виду вроде ограбление… А потом выбрасывают все, включая деньги! Ты такое хоть раз видела?
— Видела, — сказала я зачарованно. — А что, кого-то уже поймали?
— Пока нет, — сердито сказала Миронова. — Нападают по ночам, уходят проходными дворами и всякими закоулками.
— Знают местность, — автоматически отметила я.
— Похоже на то. И знаешь, что самое паршивое, Жень? Крайняя степень жестокости, абсолютно немотивированной. Избивают, калечат… Зверята какие-то.
— А жертвы? — встрепенулась я. Иногда преступника можно вычислить как раз через жертву — маньяка, к примеру, что нападает только на полных блондинок.
— Жертвы не поддаются классификации. Сначала это были пожилые люди. Потом — женщины средних лет. А вчера было три случая нападения на молодых мужчин. Один до сих пор в реанимации…
— Слушай, я понимаю: бабки старые, но эти-то могли запомнить нападавших? — вскипела я.
— Ночь, темные углы, нападают со спины и сразу бьют по голове. Фирменный прием, похоже. Да нет, описывают, конечно, но толку чуть. Всякий раз состав банды различается. То там мальчики, а то и девочки. То им по шестнадцать-восемнадцать на вид, а то совсем сопливые… Сегодняшний пострадавший — тот, что в реанимации и вряд ли выживет, — описал среди тех, кто его бил, двух девчонок-близняшек лет по тринадцать-четырнадцать. Представляешь?
— Представляю, — медленно произнесла я. — Слушай, Галь… Ты, случайно, не помнишь, они ничего не кричали? Ну, типа, слово какое-то непонятное…
В трубке настала гробовая тишина. Потом капитанскую дочку как прорвало:
— Охотникова, ты что? Ты опять в центре событий, а?! Когда же ты угомонишься?
— Никогда, — честно ответила я.
— Давай излагай! — велела Галина.
Я вздохнула и пересказала происшествие с Софьей Коломиной. К концу моего рассказа Галя слегка подобрела: никакой вины за мной не наблюдалось, наоборот, в этой истории я выходила просто тимуровцем, который помогает старушкам.
— Некоторые утверждают, что эти детки действительно выкрикивали непонятное слово. Только никто не мог разобрать.
— Каламаксай, — задумчиво проговорила я.
