— Да не дуйся ты. Это я так, к слову сказал. В общем, через неделю все бумаги будут у вас, и вперед, на всех парусах в светлое капиталистическое завтра. Если что, мы вам и с обналичкой можем помочь.
— Спасибо, не надо. У нас есть свои неплохие каналы, — отказался Марик.
— Дело ваше. Мы просто помочь хотели.
— Да вы и так уже с гарантиями нам здорово помогли. Дальше мы сами.
На некоторое за столом снова установилось молчание, которое прервал Алан:
— Кстати, Егор, помнишь, я тебе, еще прошлой осенью говорил, что Заур собирается снимать художественный фильм по своему сценарию?
— Угу, — кивнул тот с набитым ртом, с интересом уставившись на друга.
— Ну так вот, фильм уже сняли. Он будет называться «Чужая игра». Заур пригласил сниматься меня, Хугу и еще пару знакомых пацанов. Мы там играем бандосов, которые охотятся за главным героем. Его, простого парня из высокогорного села, фанатично занимающегося каратэ, играл, конечно, сам Заур. У меня с ним в конце фильма там такой классный бой вышел — просто загляденье. Мы потом просмотрели отснятые материалы — все просто супер получилось.
— Класс! А что там за сюжет?
— Да в общем то сюжет там вполне обычный для каратистского боевика. Мафия наехала на двоюродного брата главного героя, который связался с плохой компанией и стал наркошей, а потом его и вовсе убили. Естественно, брат-каратист, приехавший из далекого горного села, мстит за своего убитого родственника и мочит всех направо и налево.
— Ты лучше расскажи ему, Алан, как вы снимали сцены боев, — вмешался в разговор Хадар, уже закончивший есть и теперь небрежно развалившийся на стуле.
— С этим вообще одни хохмы были, — еще больше загорелся Алан. — Мы поначалу все драки хотели наработать на показуху. Сам знаешь, как это бывает. Договаривались между собой. Ты, мол, бьешь меня в ухо, а я, допустим, уклоняюсь и отвечаю тебе ударом ноги в челюсть. Попробовали, а потом посмотрели, что выходит на пленке. Вышло, прямо скажем, плоховато, сразу было видно, что все подстроено. Мы эту сцену боя переделывали и так и эдак, но ничего не получалось. Потом, запарившись от всей этой ерунды, мы с Зауром просто сцепились перед камерами, прямо как на тренировке. Мы с ним так разошлись, что я разбил ему нос, а он в ответ угодил мне левой ногой в челюсть и натурально послал в нокаут на съемочной площадке. Я упал, лежу и не могу встать. Руки и ноги свело в судороге. Режиссер нам кричит: «Отлично! Алан, так и лежи, а ты, Заур, быстрее уходи за угол». А я, даже если бы и захотел, все равно не смог бы встать. Тело совсем меня не слушалось. Заур тоже весь в запале от схватки, не сразу сообразил, что от него хочет режиссер, и стоит надо мной, чтобы добить, если я еще дернусь. Мы эту сцену потом несколько раз просмотрели, получилось здорово — просто отпад. Там одна камера момент выхватила, как я падаю после удара ногой и у меня медленно закатываются глаза — такого нарочно не сыграешь. В общем, у нас на съемочной площадке получился настоящий бой и подлинный нокаут. Я, конечно, Зауру тоже нос подравнял. Ему после этого лицо целый час гримировали, чтобы можно было снимать другие сцены.
