— Ну, рассказывай, пропащий, ты куда делся? — добродушно улыбаясь, спросил Егора Артур.
— Да так сразу и не расскажешь, — смущенно улыбнулся тот и осторожно, чтобы не обжечься, отпил чая из большой гостевой чашки, метко названной кем-то из гостей сиротской. — Меня засосали мутные воды частного бизнеса. Я только недавно вернулся из Москвы, возил туда продавать газовые плиты, и не все гладко сложилось. Поэтому мне и пришлось там задержаться на некоторое время, чтобы уладить возникшие проблемы.
— Значит, и ты подался в коммерсанты, — неодобрительно покачал головой тренер. — Хорошо, что хоть не в бандиты. Смотри! Сейчас такое поганое время настало, что за деньги даже родной брат продать может. Кругом один криминал. Нынче всякая шушера и шваль повылазила из всех щелей и стала хозяевами жизни. Видеть не могу эти румяные круглые ряхи новых русских и не русских, бычьи шеи наших доморощенных бандюков с толстыми золотыми цепями, на которых можно было бы спокойно держать здоровенных блохастых дворовых кобелей.
— Да, времечко, конечно, сейчас настало еще то, но мы с друзьями стараемся работать аккуратно и не суемся, куда не следует.
— А друзья то твои хоть надежные? — поставив чашку с чаем на блюдце, спросил Артур.
— Да, конечно. Мы друг друга уже восемь лет знаем, вместе в разных переделках бывали, так что в своих друзьях я совершенно уверен.
— Это здорово, когда ты уверен в тех, кто рядом с тобой. Деньги — мусор, главное — остаться человеком и сохранить отношения с близкими тебе людьми, не изгадив их ради ложно понятой выгоды.
— Артур, а как тренировки, наши все ходят? — поинтересовался Егор, допив чай и откинувшись на спинку старого стула, жалобно скрипнувшего под ним.
— Потеряли мы свой зал.
— Как так потеряли? — удивленно округлил глаза Егор.
— А вот так. Выкупили его деловые люди, выкинули все наше оборудование, отремонтировали и сейчас сделали в нем коммерческий магазин. Теперь они там разным китайским барахлом торгуют.
— Как же так? Разве ничего нельзя было сделать?
— А что тут сделаешь? Подвал-то не был нашей собственностью. При советской власти нам только спасибо сказали за то, что мы прогнали оттуда алкашей, вычистили и отремонтировали его, а теперь зал у нас забрали.
— Так, может, наехать на этих коммерсантов и выкинуть их к чертям собачьим из нашего зала? — опершись локтями на стол и с силой сцепив кисти, в сердцах предложил Егор.
— Нет, эти новомодные штучки не для меня. Наехать, швырнуть, загрузить, опустить — это не по мне. Я боевой офицер, пусть и бывший, марать руки не стану и тебе не советую. Не стоит переходить грань после которой не будет возврата.
