Дед был для Цырена и отцом, и матерью, и малым ребенком.
Отца Цырен совсем не знал. Отец бросил их, уехал неизвестно куда, теперь у него другая семья, и пусть себе, Цырен им не интересовался. Да и отец не интересовался сыном, даже писем не писал, правда, время от времени присылал перевод на имя деда. Но Цырен тех переводов не касался, рад был бы вообще от них отказаться, да пенсия у деда была невелика, и оставалось Цырену лишь терпеливо ждать, пока сам не начнет работать.
Мать его умерла, когда Цырену и пяти лет не исполнилось. Остался он на попечении деда, дед вырастил его и воспитал. Больше у них никого не было. Впрочем, к праздникам получали они посылочки от второй дочери деда, старшей материной сестры. Она жила с мужем на далеком прииске в Якутии, растила шестерых сыновей и, конечно, с такой оравой не могла выбраться навестить старика. В посылочках всегда было одно и то же: кедровые орехи, будто в Сохое своих нет, конфеты да новая рубашка для Цырена. Эти скромные подарки смущали его едва не до слез: почти чужие люди, сами живут не густо с такой семьей, а ведь помнят, заботятся! Он еще не знал, кем будет, но уже твердо решил: никогда не будет таким, как отец.
А каким он будет? Он и сейчас замечал в себе черты, которые не одобрял в других. Ну хорошо, жизнь его сложилась так, что с малых лет пришлось самому заботиться о себе, а потом и о дедушке. Самостоятельность — не такая уж плохая штука. Во всяком случае, в учебе его никто не подгонял. Но эта же самостоятельность оборачивалась то вспыльчивостью, то обидами. Так уж пошло с детства. Еще бы не считал он себя обиженным: у других отец, мать, братья и сестры, а у него…
Со временем Цырен научился глубоко прятать обиду — это породило скрытность характера. Как иногда завидовал он Саньке с его доверчивостью! Даже они, лучшие друзья, ничего не знали о затаенных обидах Цырена. Да и зачем знать, все равно не поможешь, лишние переживания ребятам. Вот и вышло, что не с кем отвести душу, остался среди друзей один одинешенек.
А летом обнаружилась новая скверная черта: оказалось, он любитель покомандовать. Правда, благодаря ему не только спаслись во время шторма, еще и пещеру открыли. Однако Цырен понимал, Рудик и Санька в чем-то правы. Давно уже собирался он начать перевоспитание «этого упрямца Цырена». Но какое тут перевоспитание, когда он в интернате, а дед в Сохое, и неизвестно, что с ним, может, убежал в тайгу и не вернулся. Только и забот, как бы не сорваться из-за пустяка, не нагрубить учителям, не поссориться с ребятами. Много раз уговаривал он деда переехать куда-нибудь, если не в город, то хоть в Горячие Ключи, но дед и слышать не хотел.
