– Чай или кофе? – спросила она гостя Кутыкина.
– Кофе, – ответил Виталий.
– Юрий Владиленович, вам как обычно? – спросила она руководителя администрации президента и, не дожидаясь ответа, налила ему зеленого чаю, после чего неслышно покинула кабинет.
– Итак, Виталий Олегович, сразу к делу. Речь о том, чтобы мы с вами написали сценарий фильма. В данном случае, когда я говорю «мы с вами», имеется в виду, что президент хочет, чтобы вы с ним, вместе, вдвоем, написали сценарий художественного фильма. Политико-приключенческую антиутопию.
Кутыкин даже не пытался скрыть удивления. Он по-бараньи уставился на собеседника, челюсть его чуть отвисла.
– Вижу, это сюрприз для вас, – деловито сказал Байбаков, который, похоже, ожидал со стороны писателя как раз такой реакции, да и вообще вел беседу по уже заранее и тщательно продуманному сценарию. – Объясню, в чем суть. Понимаете, большинство крупных политиков, достигнув известных пределов в профессиональной сфере, обращаются к пережитому и пытаются сформулировать некое свое послание миру. Обычно в виде мемуаров. Некоторые пытаются писать прозаические произведения, романы. Кто-то даже стихи сочиняет. И, как правило, им в этом помогают журналисты или писатели – неважно, редакторы. Так вот. Мы не будем создавать печатное произведение. Мы пойдем другим путем.
Писатель, судя по всему, несколько освоившись и перестав робеть, захотел вставить словечко в этот монолог, губы его изогнулись в саркастической улыбочке, и он уже вдохнул и сказал: «Э-э», но Юрий Владиленович строго предупредил его:
– Даже не думайте произнести, что где-то вы это уже слышали.
Кутыкин улыбнулся и указал ладонью в сторону Байбакова, мол, вот как приятно иметь дело с проницательным человеком. Но Байбаков в ответ не улыбнулся, он почти без паузы продолжал:
– Я знаю, что вы это слышали. Все слышали. Какая разница? Я сейчас бы с удовольствием обменялся с вами взаимными колкостями и ехидством и поиграл бы словами в вашем – как это называется? – в постмодернистском стиле, но у меня нет времени заниматься этой… – Байбаков чуть остановился, подбирая слово, и затем, безжалостно и твердо глянув на Кутыкина, закончил: – Лажей.
Глава администрации президента взялся за чашку с чаем и тихо цокнул языком и досадливо мотнул головой, словно признался сам себе, что допустил какую-то оплошность, и когда он вновь поднял глаза на Кутыкина, то уже успел придать своему лицу выражение искреннего дружелюбия. Кутыкин сидел насупившись.
