Они растянулись на мягкой ароматной подстилке. Тесс читала, Питер следил за облаками, пробегавшими по небу.
— Я собираюсь стать летчиком, — пробормотал он. — Как только начнется война.
Тесс перевернула страницу.
— Папа говорит, войны не будет. Чемберлен не допустит.
— Будет, тут и говорить не о чем. И я хочу заранее к ней подготовиться. — Питер сунул руку в карман. — Вот, это тебе. — Он достал сверточек из мягкой бумаги. — Ты ведь уезжаешь.
Тесс развернула крошечный серебряный медальон.
— Святой Христофор. Питер, какая прелесть!
— Он сохранит тебя от бед. В пути. Куда бы ты ни уехала.
Он помог ей надеть медальон, и в процессе лямка ее летнего платья соскользнула с плеча. Он потянулся поправить и внезапно оказался на ней сверху, прижимая к земле ее закинутые за голову руки. На щеках Тесс вспыхнули два ярких пятнышка.
— Поцелуй меня, Питер, — прошептала она.
Ее полные губы дышали часто-часто.
Он помедлил.
— Тесс, я люблю тебя.
А потом губы их сомкнулись, руки змеями заскользили по коже. Грудь ее под его ладонью оказалась округлой и крепкой, ее пальцы нащупали пуговицы его брюк, она выгнулась, когда он просунул ладонь ей между ног, они снова поцеловались, с еще большей жадностью. А потом он почувствовал, что ее рука тянет его еще ближе.
— Ну, давай же!
Он несколько раз отчаянно дернулся, почувствовал обволакивающее тепло, потом — взрыв.
А потом к теплице подошла миссис Дерби и испустила крик.
Все произошло столь же внезапно, сколь и предсказуемо: последствия навсегда изменили их жизнь. Сразу после происшествия не было произнесено ни слова. На следующий день семейство Дерби отбыло в Шотландию, а Лайтфуты — в Маргейт. По возвращении Питер перебрал все пришедшие в их отсутствие письма, но ничего не нашел. Через три недели мистер Дерби вернулся с сыном домой, но Тесс и миссис Дерби так и не появились — поехали к родственникам погостить, пояснил мистер Дерби.
Питер ждал, часами просиживал в прихожей в надежде хоть на какую-то весточку — письмо, открытку, может, тайный телефонный звонок. Ждал он напрасно, дни тянулись, становясь неделями.
Каникулы закончились, Питер вернулся в школу — одинокий, подавленный.
А уже в октябре однажды вечером у дома Дерби остановилось такси. Из него выгрузили несколько чемоданов, но кроме них в машине была одна только миссис Дерби. В тот же вечер под дверь Лайтфутам подсунули конверт. В нем было две записки. Одна была адресована матери Питера, в ней говорилось, что Тереза продолжит образование в частном пансионе в Чешире и, поскольку дети больше не живут дома, в услугах миссис Лайтфут Дерби больше не нуждаются. Вторая записка была от Тесс. Питеру:
