— Что вы! Пожалуйста. — Хозяин небрежно бросил деньги в ящик стола.
— Так мне хотелось бы… Очень хотелось, Василий Арнольдович, чтоб впредь мальчишки не лезли в мои дела. Баянкуль не прииск, а рудник. И рудник большой. Не грех, если сам окружной горный инженер займётся им.
— Я думаю, тут вы правы.
— И разберётесь что к чему. У вас опыт, а не просто диплом. Я попрошу вас затребовать документы по Баянкулю к себе и вместе мы их хорошенько изучим.
— Но они у меня зарегистрированы в книге входящих.
— А это уже ваша оплошность. Вы и ищите выход.
«Как медведь ломит. Даже кости трещат. А впереди ещё рогачёвская заявка. Принесла же сегодня нелёгкая этого Выскубова…»
Отдышавшись, Василий Арнольдович позвонил в управление и наказал, чтоб все документы по руднику Баянкуль немедленно доставили к нему на квартиру. Потом повернулся к гостю. Ждал, что он как-то выразит своё удовлетворение, но Ваницкий принял это как должное и начал снова «ломить».
— Сегодня я купил у одного старателя две заявки и до сих пор жду оформления.
— Меня не было там, а нужна моя подпись.
— Накажите, пожалуйста, чтоб документы… касающиеся Ваницкого, вам присылали на подпись немедленно. И… наконец…
«Вот оно. Начинается», — заскучал Василий Арнольдович.
— Наконец, последнее маленькое дельце. К вам поступила заявка Устина Рогачёва?
— М-м-м…
— Разрешите напомнить. Это та самая заявка, о которой вы час назад, в этом самом кабинете вели беседу с представителем анонимного акционерного общества. Сколько вы от них получили?
— Что вы, Аркадий Илларионович!
— Сколько вы от них получили?
— Знаете, заявка очень неясная. Акционерное вещество возбудило протест. А вы знаете…
— Знаю: его акционеры члены императорской фамилии. Сколько вы от них получили? Не финтите, — и пристукнул по столу ладонью.
— Пятьсот.
— Вот вам ещё две тысячи и ищите пути, как сделать заявку моей.
«Медведь. Настоящий медведь, — тосковал Василий Арнольдович. — Да понимает ли он, что значит идти против акционерного общества? Там, говорят, великий князь Николай, великий князь Кирилл».
— Аркадий Илларионович, возможно, эта заявка вся с потрохами не стоит тысячи.
— Возможно. Но прииск будет открыт. Будет лавка. Часть золота от меня потечёт в эту лавку. Да не вам говорить, что значит чужой прииск под боком. — Засунув большие пальцы в карманы жилета, Ваницкий прошёл к окну, потом постоял у камина, перебрал на нём статуэтки саксонского фарфора. Повернулся к хозяину. — Ну, я жду. Что предложите?
