Я думаю, все наконец-то поняли: нарушать закон не выгодно.
– В самом деле? Вам следует приехать в Детройт. Это город-заложник. И тип, который несет за это ответственность, вот уже много лет разгуливает на свободе. Его зовут Моу Джоукли.
– Минуточку, – отсутствующим голосом произнес Смит.
В трубке раздался деловитый стук клавиатуры.
– Вот, слушайте: Моу Джоукли, тридцать восемь лет, родился в Детройте, холост, был депутатом законодательного собрания штата.
– Это он.
– Если то, что вам удалось узнать, правда, мы можем одним махом покончить с Сатанинской ночью.
– Считайте, что сегодня Джоукли послал на дело своего последнего ученика, – пообещал Римо.
– Хорошо. Свяжитесь со мной по выполнении задания.
– То есть в течение часа. Мне не терпится убраться из этого Детройта.
Он навевает на меня грустные воспоминания.
Смит припомнил, что последнее крупное дело у Римо было как раз в Детройте, и сказал:
– Я вас понимаю.
Римо была поручена охрана городских руководителей Детройта от наемного убийцы. На какое-то время Римо даже уверовал, что этим убийцей является не кто иной, как его пропавший отец. Потом он узнал, что это не так, но рана, казалось, уже давно зарубцевавшаяся, была снова растревожена.
– Как, кстати, идут поиски? – поинтересовался Римо.
– Стараемся. Я обещаю, что сделаю все возможное, – ответил Смит. – Но это огромная работа. О ваших родителях ничего не известно, Римо. Мы не знаем, был ли зарегистрирован брак и даже живы ли они. Никаких записей не сохранилось. Это была одна из причин, почему мы в свое время остановили выбор на вас.
– Каждая человеческая жизнь отбрасывает тень, как любит говорить Чиун, – сказал Римо.
– Но тень не оставляет следов.
– Что-то мне это напоминает. Чьи это слова?
– Чиуна. Правда, сказанные в другой ситуации.
– У него на все готов ответ, – проворчал Римо и повесил трубку.
Чиун был на прежнем месте. Он запрокинул голову и уставился в какую-то невидимую точку на ночном небе.
– Ну-ка, папочка, скажи мне: если каждая жизнь отбрасывает тень, а тень не оставляет следа, то что из этого следует?
– Из этого следует, что слова имеют только тот смысл, какой ты в них вкладываешь. И прошу меня не беспокоить, сиротка. Я жду восхода солнца.
– Да? – изумился Римо. – Но еще и полночь не наступила.
– А что тогда означает вон то розовое зарево? Видишь – за тем домом?
Римо взглянул в ту сторону, куда указывал Чиун. Там и в самом деле распространялось розовое сияние. Оно становилось все ярче, все краснее, с оранжевыми и желтыми отблесками. Выше клубился дым.
