Эти мысли рождал полумрак, царивший в ущелье, воздух был холодный и тяжелый, а где-то совсем рядом оглушительно гремел и извергался бурный поток водопада…
III.
Женщина, кем бы она ни была – королевой или прекрасной самозванкой – меж тем молча продолжала свой путь. И длилось это бесконечно долго, пока серый конь неожиданно не вырвался в пространство, залитое ослепительным светом.
Здесь всадница затрубила громко в рог, возвещая о своем прибытии, и на ее зов вышло множество народа, особенно выделялся своей благородной внешностью король, как предположил Томас.
Томас не ошибся, его Прекрасную Даму встречал царственный супруг со всем своим окружением, среди которого было много музыкантов и менестрелей, готовых с первой же музыкальной ноты начать слагать стихи и песни.
Из-за предосторожности Томас смешался с толпой простолюдинов, боясь попасть под взгляд супруга, думая, что тот мог оказаться буйным ревнивцем.
Но все оказалось выше обычной семейной обыденности, король глубоко чтил королеву, и Томас, увлекаемый своей неразделенной страстью, остался свободным невольником в этом королевстве, к которому навсегда привязал его несбывшийся Поцелуй Королевы.
Королева, одним утром посадившая на серого коня за своей спиной юношу, никогда за семь условленных лет не покинула его, а наоборот, посвящала ему почти все свое время. Она вновь и вновь поощряла в нем личность, открытую высоким чувствам и наделенную высочайшим даром поэта. Весь срок она пестовала талант своего ученика, желая направить его в нужное русло, не жалея ни своих, ни его сил.
Из всего, чему учила она Томаса, он понял, что божественный дар поэзии сопровождается непременным даром мудрости и прорицания. Это высший язык мира, который создан для общения с Богом.
Но недостаточно быть наделенным таким даром, нужно еще иметь сердце, достойное этой щедрости и умеющее страдать. Ибо умение страдать, не озлобляясь, а, облагораживая свои чувства высокими понятиями, дается лишь людям избранным.
Однако щедрая Королева не рассчитала своих сил и преподала Томасу так много чувств и способности их выражать, что впоследствии, наблюдая за объектом своих трудов, она осознала, что превзошла саму себя.
Вне всяких сомнений, Королева, увлекшись своим занятием, просчиталась и дала Томасу то, на что требовалась не одна жизнь, отмеренная для простого смертного. Вследствие этого Томас должен был жить несколько жизней, чтобы вычерпать свою душу до конца.
