Джесс рос, чувствуя себя местной знаменитостью. Его дед и отец передали потомкам флер исключительности, окружающие считали, что Джесс наделен особыми свойствами и, если он носит фамилию Роулинс, значит, несет в себе гены трудолюбия, честности и высоких нравственных принципов.
Ранчо Роулинсов вызывало восхищение не в последнюю очередь потому, что север Айдахо считался непригодным для скотоводства: слишком много лесов. Чересчур часты дожди. Но говядину с ранчо Роулинсов хвалили по всей округе.
Как отец и дед, Джесс втайне считал себя хозяином долины, ее окрестностей и ранчо. Он даже не сомневался в том, что после службы в армии вернется сюда. Так он и сделал.
Джесс часто гадал, правильным ли был его выбор. И задавался вопросом, не он ли оказался причиной упадка и надвигающейся катастрофы. Неужели искра исключительности в нем погасла?
Фиона Притцл остановила свой маленький желтый пикап «датсун» возле почтового ящика Джесса и усмехнулась. Он изумился: как она узнала, когда он придет за почтой? Для него даже дни слились в один бесконечный день. Оспины на широком лице Фионы маскировал толстый слой косметики. Облако духов вырвалось из машины, опережая Фиону, она прислонилась к капоту и раскрыла почту Джесса веером, словно карты.
— Каталоги, — объявила она, — сегодня целых три. Два — с женской одеждой, так что вы у них в базе, несмотря ни на что…
Джесс мрачно смотрел на нее.
— И еще одно требование уплатить налог на недвижимость, — продолжала Фиона своим писклявым девчоночьим голосом. — Джесс, я видела в городе Герберта. Что-то стряслось?
Джесс мысленно чертыхнулся.
— Он просто переселился в город.
Она недоверчиво посмотрела на него, собрала почту в стопку и вручила ему.
— Кстати, эта дорога становится оживленной. На ближайшем повороте я чуть не врезалась в другую машину. «Кадиллак-эскалада» с тремя мужчинами. Он буквально полз по дороге.
Джесс пожал плечами, всем видом давая понять, что поддерживать разговор не намерен, так что пусть уезжает поскорее.
— Номерные знаки новехонькие. Небось приезжие.
— Да, сюда много народу понаехало, — кивнул он.
— Особенно отставных копов из Лос-Анджелеса. Слышала, их здесь больше двух сотен, только на моем участке с десяток.
— Как вы узнали?
Она пренебрежительно фыркнула.
— Я же кладу им в почтовые ящики пенсионные чеки и полицейские газеты! Среди них попадаются и славные ребята, и настоящие затворники. Если бы не почта, они бы вообще из дому не выходили. В полицейском управлении Лос-Анджелеса Северный Айдахо прозвали «синим раем» — слышали?
