Осенью Захариев уезжал из Эникьоя. Прощаясь с Василом, он услышал от него:
— И я здесь проживу только зиму, а весной оставлю учительство.
Больше Левский ничего не сказал. Или не хотел посвящать в свои планы, или они еще не оформились у него. Известно лишь, что вскоре после отъезда Захариева покинул село и Васил Левский.
О дальнейшем можно судить лишь по единственному сохранившемуся его письму.
В ноябре 1866 года он был в румынском городе Яссы, откуда отправил Раковскому письмо с просьбой сообщить, как идут дела «по торговле» сейчас и чего следует ждать в будущем.
Можно предполагать, что в Яссы прибыл Левский, чтобы повидаться с Раковским и осведомиться у него о том, как идут народные дела сейчас и какие его намерения на будущую весну, когда снаряжаются в Румынии гайдуцкие четы для переброски их в Болгарию.
Левский не захватил Раковского в Яссах, но ему помогли связаться с ним письменно.
Ответ, видимо, пришел скоро, и Левский, не задерживаясь в Яссах, выехал обратно в Добруджу.
Теперь он знал, что готовит ему весна 1867 года.
СРЕДИ БОЛГАРСКИХ ЭМИГРАНТОВ
Посветлело небо над широкой Добруджей. Низко плывшие всю зиму серые тучи исчезли. Небо стало выше и глубже. Снежный покров потерял свою ослепительную свежесть, посерел, осел. На пригорках обнажились взмокшие плешины земли.
Крестьяне готовили свои незатейливые орудия. Ждали южного ветра: сгонит он остатки снега, подсушит почву, и тогда начнется страда деревенская.
Ждал этого и Васил. Ему давно не терпелось. Прислушивался по ночам к капели, утром шел за околицу поглядеть, что е дорогами. А дороги текли грязными речками. Ни пройти по ним, ни проехать.
Южные ветры задули дружно и в какую-нибудь неделю подготовили добруджанскую равнину к пахоте и севу. С понедельника, отслужив накануне молебен, на поля вышли пахари. Отправился в путь и Васил. Привычно пристроив за спиной котомку, шагал он весело, размашисто. Весна кружила голову, и он пел, сам не зная о чем.
В условленном пункте друзья помогли перебраться через Дунай. Теперь можно идти, не опасаясь, что тебя схватят турки. Румынская земля давно стала убежищем для болгар.
Бухарест, куда прибыл Васил, уже не тот, каким он его видел четыре года назад, возвращаясь из Белграда. В ту пору в румынской столице, по выражению современника, «жили только бесчувственные богачи: Грудовы, Колоневы, Евлогиевы и другие, которые были озабочены лишь тем, как бы лучше выговаривать греческую букву «Ф» и какое окончание прибавить к своей фамилии, чтобы не было заметно их болгарского происхождения»
