Бригадиром столяров был Вова Кравчук, уже совсем большой мальчик, поступивший в девятый класс. У него были рыжие прямые волосы, торчавшие слипшимися вихрами, и крупные рыжие веснушки на лице. Ресницы и брови у него тоже были рыжие, и даже цвет глаз был красный, как у кролика. Из коротких рукавов его куртки торчали большие красные руки, и вообще весь он был до того красен, что когда касался свежевыструганных досок, казалось, будто на них должны остаться красные пятна. Он лучше всех мальчиков знал столярное ремесло и сам уже редко пилил, строгал и клеил, а только показывал, как это нужно делать. Его огромные старые ботинки, завязанные веревками вместо шнурков, были полны опилок. С ватерпасом, складным метром и карандашом в руках он красными глазами молчаливо следил за работой. Иногда он протягивал руку, с необычайной точностью проводил по дереву черту карандашом и говорил: «Пили здесь». Или замечал: «Криво». Или: «Не строгай против шерсти». И отходил. И после каждого его замечания неладившаяся работа шла на лад.
В Колины столярные способности он не поверил и дал ему поначалу странное поручение: выпрямлять гвозди. Гвоздей на строительство отпущено было недостаточно, и столяры заготовляли их сами, выдергивая клещами из разрушенных стен старого здания. Все эти гвозди оказывались кривыми, и их нужно было выпрямлять. Коля клал их на железную доску, придерживал двумя пальцами и бил молотком. Это занятие оказалось однообразным и нудным. Вова Кравчук требовал совершенно прямых гвоздей, чтобы их можно было вгонять в дерево по шляпку двумя ударами обуха, и Коля тратил на каждый гвоздь очень много времени. За два часа он выпрямил не больше полусотни и очень устал и кончил тем, что разбил себе палец в кровь неверным ударом молотка.
Увидев разбитый палец, Вова Кравчук сжалился и перевел Колю на совсем легкую работу — следить за костром, на котором варился столярный клей. Сначала Коле это понравилось — бросать в горячий котелок прозрачные янтарные плитки клея, помешивать их палочкой, подкладывать в костер легкие стружки, мгновенно пожираемые пламенем. Но скоро ему стало скучно. Мешать клей и подкидывать стружки приходилось не так часто, и в промежутках нужно было сидеть сложа руки. От нечего делать он стал подбрасывать стружек так много, что пламя поднялось выше человеческого роста. Жар вынудил Колю отойти от костра на несколько шагов. Многие столяры прекратили работу и с любопытством уставились на ревущий, прыгающий огонь.
