– Я понимаю твою горечь. Здесь, в этом провинциальном городке…
– В поселке, – машинально поправила Анна.
– …живут темные и жестокие люди. Старомодные привычки, дурацкие традиции… От всего этого, наверное, можно свихнуться. И то, что ты родила сына без мужа…
– Ну, хватит, – оборвала его Анна.
Она поднялась с дивана.
– Аня, я все еще тебя люблю, – сказал Максим. – Теперь я это четко понимаю.
Она молча направилась к двери.
– Моя жизнь ничего не стоит без тебя! – крикнул он ей вслед.
Анна, не оборачиваясь, вышла.
16
В ту ночь Киму приснился странный сон. Он шел по лесу, и лес был по-весеннему хорош и свеж. Под босыми ногами мягким шелком стелилась трава, такая зеленая, какой она бывает только в мае. Виктор некоторое время шел по траве, а потом заметил торную тропу и свернул на нее. Тропинка вела в чащобу, но чащоба эта была совсем не страшной. Обдуваемые теплым весенним ветром деревья весело шелестели листвой.
Виктор направился к деревьям. И шел довольно долго и с наслаждением, пока не заметил, что лес стал меняться. На смену свежим лиственным деревьям пришли сосны, кривые, темные, с желтой высохшей хвоей. Под ногами посерело и зачавкало, от свежей зелени не осталось и следа. А продолжавший дуть ветер сделался холодным, северным и пробирал Кима до костей.
Между деревьями Виктор уловил какое-то движение. Ему показалось, что он увидел сгорбленное темное существо, тащившее увесистый короб.
Ким ускорил шаг, быстро нагнал существо и остановился. Перед ним была старуха, старая-престарая, даже древняя, с темным от долгих лет и грязи лицом. Она что-то подбирала с земли и клала в старенький, почерневший от времени берестяной короб. Втянув ноздрями воздух, Ким почувствовал запах мха, плесени и волглой земли.
Старуха что-то тихо напевала себе под нос, и, прислушавшись, Ким сумел различить слова:
– Собираю, собираю, все в лукошко убираю… Вот поганки, стыд и срам… Даже их я не отдам…
– Кому не отдадите? – спросил Ким.
Старуха замерла, медленно повернула голову и взглянула на него слезящимися, глубоко запавшими глазами.
– Чудовищу, – сказала она.
– Чудовищу? – переспросил Ким.
Старуха усмехнулась узкими морщинистыми губами.
– Как поживает твоя мать, Ким?
– Моя мать? А откуда вы ее…
И вдруг Кореец узнал старуху. Это была бабушка Маула, которая десять лет назад ушла в лес и не вернулась обратно. Только выглядела она совсем ветхой, будто постарела не на десять, а сразу на тридцать или сорок лет. Виктор окинул взглядом темный мрачный лес.
