Когда осенью Ксения с десятком других членов Коммунистического Союза Молодежи приходила в Наркомпрос, Надежда Константиновна не один раз подчеркнула необходимость такта в антирелигиозной работе, особенно среди детей.
Ксения обернулась к шедшей сзади Татьяне Филипповне:
— Что такое такт, товарищ Дедусенко? Сформулируйте поточней.
— Ну… Правильный подход, что ли, — холодно ответила та, усмотрев в вопросе справедливый, но малоприятный намек. — Умение действовать, поступать кстати… — Чувство юмора пересилило в ней досаду. — Если поточнее, то могу сказать, что после моих нескладных действий в столовой, пожалуй, бестактно спрашивать меня, что такое такт.
Обе рассмеялись, но тут же вскрикнули, разом наскочив в полутьме коридора на брошенную кем-то железную кровать с продранной, провисшей до полу сеткой.
— Вот черт! — кряхтела Ксения, потирая ногу. — Покалечили койки, теперь натыкайся на них.
— Кто калечил? — спросил Шурка. — Институтки?
— Это уже наши постарались! Первые из новичков. Хватиться не успели, как они принялись скакать на кроватях чуть ли не до потолка.
— Анархисты! — вставил Шурка понравившееся ему словечко.
— Просто некультурные, — осадила мальчика Ася, заподозрив его в стремлении понравиться Ксении.
Ксения сердито передразнила Асю:
— «Некультурные»! Откуда же им быть культурными? Без гувернанток росли, отдельной кровати не знали. А культурные, если хочешь знать, больше вреда сотворили. Поусердствовали, чтобы ничего нам не досталось.
Волнуясь, она рассказала о том, как многие из прежнего персонала в ожидании новых хозяев уничтожали учебные пособия, классную мебель, посуду; о том, какую невеселую картину разрушения представлял институт около года назад.
Пока шли по коридорам, Ксения отвечала на расспросы Татьяны Филипповны. Сообщила, что начальствующих лиц и кое-кого из воспитателей пришлось поотчислить. Самых заядлых, злостных, старорежимных. Новых работников подобрать нелегко, ведь дела хватает на круглые сутки. Идут сюда в основном многодетные, и то при условии, что их детям разрешается жить при родителях, а не в общих спальнях.
— Оно и понятно, — заключила Ксения, желая быть справедливой. — Понятно, если заглянешь в наши милые спаленки.
— И я буду с мамой? — быстро спросил Шурка.
— И ты. Вам дадут комнатку на двоих, с мебелью. Да еще рояль сунут, некуда девать эти бандуры…
Ася подумала, что и ее мама могла бы преподавать здесь ручной труд. Подумала и ощутила неожиданное желание надрать уши мальчишке, прыгающему рядом с ней.
