Правда, поскольку теперь равноправие, здесь появились хулиганы мальчишки, но от них надо держаться подальше, — так они с Варькой решили. А Варька-то! Словно обрадовалась, что сбывает Асю с рук. Привела ее чуть свет в гостиницу «Апеннины» — и бегом на фабрику. Там получен срочный заказ, такой срочный, что Варя и не обещала навестить Асю в ближайшие дни. Будет от зари до зари шить шелковое белье, мужское и женское. Работницам разъяснили, что на скользящем материале не удерживается ни один тифозный паразит, поэтому для персонала лазаретов и сыпнотифозных поездов спешно готовится особое обмундирование. Ася услышала про это вчера и не могла успокоиться. Если бы раньше знать секрет и иметь деньги, чтобы купить маме шелковое белье!
Ася не разрешает себе спорить с господом богом, но вчера она такое про него подумала, что потом долго повторяла молитвы, замаливая грех.
Замолила и стала просить, чтобы он, милосердный, не забывал про Анненский институт, если она в нем останется. Чтобы тепло было, чтобы хлеб был насущный, и воспитатели добрые, и мальчишки не озорные. И еще, чтобы кончились все эти войны и вернулся Андрей и забрал ее поскорее домой. Господи, ведь без твоей воли ни один волос не упадет с головы…
В последнюю ночь думалось о многом: например, о том, что придется следить за руками, не растопыривать пальцы, не делать новых расчесов. На уроках в ее классе многие потихоньку терли между пальцами, там, где особенно густо сидят мелкие, водяные пузырики. Школьный врач предупреждал: нельзя расчесывать, этим разносишь по коже чесоточного клеща, производишь новое заражение; но, когда класс протапливали и от тепла зуд становился сильнее, невозможно было удержаться. Своих-то ребят Ася не стеснялась, а здесь?..
— Ася! — окликает ее Шурик. — У тебя же были косы.
— Ну и что?
— Я знаю, почему ты их отрезала.
Ася пугается:
— Почему?
— Чтобы мальчишки не дергали.
— Верно.
Никто, кроме Аси и Вари, не должен знать, что Варя, срезав ее косы, долго орудовала частым гребнем, чтобы не было стыдно за волосы, которые редко мылись в эту зиму.
— Все тут, наверное, дразнятся, — вздохнул Шурик.
— Пусть, — ответила Ася.
Погрустнев, она стала загадывать, прозовут ли ее Цыганкой или будут кричать вдогонку, что глаза у нее как сковородки?
На лестнице, наконец, показалась Татьяна Филипповна. Ее обогнала Ксения, первой сбежала к детям. С ней Ася уже была знакома, уже успела поцапаться в актовом зале Наркомпроса из-за того, можно ли называть советский детдом приютом.
