Бежать! Но тут из горевших кустов выскочили две белки и с ходу взлетели на лиственницу, у которой стоял Урьюн. Зверьки уселись на ветках и пугливо поглядывали на приближающийся огонь. Вот глупые! Ведь через несколько минут огонь перекинется на дерево. Урьюн свистнул, чтобы согнать белок, но те взобрались ещё выше, исчезли в ветвях макушки. „Сгорят“, — забеспокоился Урьюн.
А в лагере заждались Урьюна. Ребята уже пообедали, а его всё нет и нет.
Колка чувствовал себя неловко: он знал, куда ушёл Урьюн, но молчал. Урьюн не мог заблудиться. Значит, с ним что-то случилось. Колке не хотелось верить в это, и он часто поглядывал вокруг — а вдруг Урьюн выскочит из-за какого-нибудь куста и, ликующе потрясая убитым хищником, закружится в диком танце.
Но Урьюна нет и нет. Колка подошёл к Николаю Лезграновичу.
— Я знаю, куда ушёл Урьюн.
— Говори, — быстро сказал учитель.
— Он ушёл за ястребом вон в ту рощу. — Колка показал рукой.
— Надо пойти в поиски, — сказал Николай Лезгранович.
— И всем, — сказал Илья Вениаминович.
Ребята цепью охватили рощу.
Впереди всех спешили Гоша Степанов, Пахтун и Николай Лезгранович.
— Урью-ю-юн! — изо всех сил кричал Колка.
— Ю-ю-юн!.. — приглушённо отвечало эхо.
Кусты в кровь царапали лицо, ноги, руки, рвали одежду. Николай Лезгранович остановился, несколько раз глубоко втянул воздух.
— Где-то горит, — взволнованно сказал он. И другие почувствовали запах гари. Побежали дальше. Ребята заглядывали под кусты, завалы, коряги.
Лес поредел. Теперь уже все видели дым. Ребята выбежали на опушку. А там Урьюн остервенело бил еловой лапой по языкам пламени, которые вспыхивали на лишайнике и медленно, змейками, наступали на него.
— Он живой! — радостно воскликнул Колка.
Урьюн обрадовался друзьям не меньше их.
Ребята вооружились лапками, стали цепью. И вскоре прибили языки пламени. Хорошо, что перешеек чист от кустарников. Большую часть потушил Урьюн один, ещё до прихода ребят.
Если бы не Урьюн, пламя спокойно прошло бы перешеек, охватило высокую лиственницу, с неё бы перекинулось на кустарники. А к кустарникам примыкала роща, которая по распадкам и сопкам уходила в тайгу…
Но пожар потушен. И только сизый дымок ещё вился над горячим пеплом.
Урьюна обступили ребята.
— Ты герой, — сказал Пахтун.
— Никакой я не герой. Я только тушил пожар, — защищался Урьюн, чем и вызвал у ребят улыбку.
Илья Вениаминович подошёл к чумазому Урьюну. Хотел сказать что-то. Но взял руку Урьюна выше локтя, крепко пожал. Старый учитель был взволнован. Он только судорожно двинул кадыком. И так и ничего не сказал.
