Через несколько лет я пошел в школу. Жили мы в большом, двухэтажном старом здании интерната. Много дров требовалось, чтобы натопить его. А в бураны его продувало насквозь. Мы очень мерзли и спасались тем, что ложились рано — сдвигали кровати, накрывались четырьмя-пятью одеялами. И всегда ссорились за места посередине. Такие вечера мы отдавали сказкам.
В интернат съезжались дети из разных селений и стойбищ. И каждый привозил свои родовые тылгуры. Я же рассказывал мамины и бабушкины сказки.
…Прошло много лет. А любовь к тылгурам и нгастурам (Нгастур — древняя поэма о необыкновенных приключениях и подвигах того или иного безымянного героя.) не угасла. Наоборот, я только и жду, чтобы наступил тиф (Тиф — осень. Буквально: время становления дороги.), запрягаю собачью упряжку, и звонкая длинная песнь полозьев и бодрый ритм соскучившейся по бегу упряжки обещают мне новые предания и легенды моего народа.
Бабушка — она не дождалась, когда внук закончит учебу, «ушла» в Млых-во (Млых-во — потусторонний мир.) — верила, что наступит время, когда ее внук сможет заиметь большую, сильную упряжку. И такое время пришло…
В течение нескольких лет я разъезжаю по местам расселения моих сородичей. Пожалуй, нет на Ых-мифе (Ых-миф — так нивхи называли Сахалин.) селения или стойбища, куда бы я не заезжал. Если соединить все мои поездки — это обернется в тысячи километров пути и полные рюкзаки записей наблюдений.
А мои сородичи живут на Ых-мифе и в низовьях реки Амур. Плохо изучено прошлое моего народа, его культура.
Нивхи принесли в наш век первобытнородовые отношения. И эта особенность привлекала и привлекает ученых. Еще Фридрих Энгельс интересовался нивхами. Он с большим интересом прочитал работу профессора Л. Штернберга «Сахалинские пляки», высоко оценил ее и написал автору письмо. Именно у нивхов профессор Штернберг обнаружил классификаторскую систему родства и групповой брак и этим подкрепил и развил теорию знаменитого английского этнографа Я. Моргана, заново открывшего, по словам Ф. Энгельса, материалистическое понимание истории.
Едва ли не самым прекрасным в духовной жизни моего четырехтысячного народа являются сказки, тылгуры и нгастуры. В них раскрываются его думы, чаяния, устремления, прошлое и настоящее. В них можно найти многое из того, что безвозвратно кануло в Лету.
Первобытному человеку ничего не давалось легко. На каждом шагу его подстерегали трудности, опасности, часто стоившие жизни. А он боролся за свое существование, изобретал новые орудия промысла, приручал животных, обращая их в своих помощников.
