Искусственно воспроизвести такую сложную структуру оказалось чрезвычайно сложно. Во многих случаях было намного проще использовать естественные нервные системы. Предположим, что вам необходим центральный процессор для регулирования температуры космической колонии. Вы можете заказать электрическую схему, которая будет анализировать поступающую информацию, постоянно регулировать солнечные батареи и систему вентиляции так, чтобы температура оставалась на постоянном уровне. А можете просто приспособить для этой цели нервную систему обычной небольшой собаки – удалив всю лишнюю плоть и оставив только нервные клетки. Вы можете изменить эту нервную цепь таким образом, что она будет отлично работать в качестве системы терморегуляции. Мозг собаки действовал в таком случае куда более эффективно.
Конечно же, если бы у вас была нервная цепь посложнее, вы смогли бы обрабатывать больше информации, управлять более сложными системами, достичь большего быстродействия. Возьмем, к примеру, нервную систему человека – большинство экспериментаторов на этом остановились. Они подумали о человеке, но не более того…
Однако некоторые не сочли человека поводом для остановки. Трупокрады, ставившие практичность превыше всего, решили, что клоны были не совсем людьми. Они, в конце концов, лишь копия одного индивидуума. Исходя из этого, трупокрады решили, что нервную систему клонов можно использовать без зазрений совести. Клоны, понятное дело, с такими выводами были в корне не согласны.
Бэйли проснулся во мраке с жуткой головной болью. Во рту было сухо и ощущался привкус каких-то странных лекарств. Он лежал на твердой холодной поверхности, которая мелко вибрировала от шума работавших где-то далеко двигателей. Ему с трудом удалось сесть. Его руки и ноги затекли до такой степени, что казались деревянными, как будто он слишком долго пролежал в неудобной позе.
Что-то сжимало горло. Он поднял руку и нащупал ошейник, прикрепленный к шее. Он казался совершенно гладким – никакой пряжки, непонятно было, как он расстегивается. Бэйли прислушался – в темноте раздавалось чье-то дыхание.
– Эй! – шепотом позвал он. – Кто здесь? Джаз? Лаванда? Роза?
Ему ответили не сразу. Затем он услышал незнакомый голос:
– Я здесь.
Это был странный голос: ровный, лишенный оттенков и нюансов. Бездыханный, как будто доносился из динамика, а не из уст человека.
– Кто ты?
– Хозяин называет меня Деталью, – ответил голос. – Раньше меня звали по-другому… Только я забыла…
