Перебравшись в С.-Петербург с генералом Слезкиным из Москвы и ознакомившись с мельчайшими деталями всего дела и с вещественными доказательствами, кои в двух вагонах были отправлены из Москвы в С.-Петербург, придя к бесповоротному убеждению, что дело необходимо во что бы то ни стало закончить и направить в министерство юстиции как можно скорее, я неоднократно об этом докладывал лично шефу жандармов Потапову[90] и управлявшему III отделением е. и. в. канцелярии Шульцу и настаивал в этом направлении, предлагая, ввиду обширности дела и массы привлеченных лиц, обратить по особо высочайшему повелению все действия дознания в действия предварительного следствия и передать дело на суд, так как все следственные действия жандармских чинов обставлялись и сопровождались присутствием лиц прокурорского надзора, а обращение всех дознаний к предварительному следствию повлечет за собою неизбежно производство следствия на несколько лет. Арестованные будут долгое время томиться под стражей, свидетели частью поумирают, частью не будут разысканы или не возобновят в своей памяти событий и фактов через большой прошедший период времени, и нового не только ничего не внесет следствие в дело, но загубит уже добытые дознанием улики против обвиняемых. Прокуратура с этими доводами не согласилась, и результат вышел такой, что сданные министерству юстиции дознания в мае 1875 г. получили разрешение на суде в сенате октября 18 — января 23 дня 1877/8 года. Насколько было обширно это дело производством, доказывается тем, что мне пришлось скрепить 148 тысяч листов перед сдачей и передать министерству юстиции 240 лиц, содержавшихся под стражей из четырех тысяч человек, и даже более.
По переезде в С.-Петербург и состоя старшим помощником производившего по высочайшему повелению генерал-лейтенанта Слезкина, который, с разрешения шефа жандармов, более проживал в Москве, на меня легло ближайшее выполнение и окончание дознания о 193 обвиняемых.
По приезде в С.-Петербург я остановился в дальнейших арестах и продолжал настаивать на окончании дознания и передаче его в министерство юстиции, чего и достиг, отбросив дальнейшее преследование лиц, появлявшихся обвиняемыми в слабых, против них, уликах и показаниях. До передачи этого дознания мне приходилось все время посвятить тяжелой работе — с 8 час. утра до 11–12 час. ночи — в здании Петропавловской крепости, что мне дало возможность ознакомиться лично с очень и очень многими обвиняемыми и допрашивать их, связывая дознания, произведенные в С.-Петербурге, с дознаниями, возникшими в то время в 26-ти губерниях России.
