— Нет, что ты! — возмутилась я. Меня так и подмывало признаться, что ни о чем другом я после его ухода и не думала, но я не смела, ибо все домочадцы, включая бабушку, жадно ловили каждое мое слово. — Я очень рада, что ты позвонил. Я… и сама хотела тебя разыскать.
— Отлично. Видишь ли, Эли, я уже успел по тебе соскучиться. Все время о тебе думал. — В его голосе зазвучали елейные нотки. — Даже за обедом. Всякий раз, когда я подносил к губам бокал вина, мои пальцы источали дивный аромат твоего тела.
Я невольно поежилась. Он же продолжил:
— Даже когда мама подала на стол свой фирменный малиновый мусс, мои мысли то и дело перескакивали с него на тебя. Я мечтал о твоем очаровательном животике, о том, как поцелую твои прелестные грудки. Весь день ты не выходишь у меня из головы, и даже сейчас, разговаривая с тобой, я уже возбужден до предела.
— Джереми… — пролепетала я, заливаясь краской. — Я ведь в родительском доме.
За столом воцарилась могильная тишина. Мои родственники дружно, как по команде, вытянули шеи, чтобы не пропустить ни слова.
— Да, я знаю. Извини, Эли. Я не должен так говорить. Но, поверь, мне безумно трудно сдерживаться. Я никогда еще не встречал такую удивительную девушку, как ты, Эли Харрис. Ты затронула во мне какие-то скрытые струнки, о существовании которых я даже не подозревал. Стоит мне только представить твое прелестное тело, как мой дружок твердеет, как Гибралтарская скала.
— Да? — тупо переспросила я, прижимая ладонь к пылающей щеке. Это уже переходило допустимые пределы.
— Не мучай меня, Эли! — взмолился Джереми. — Скажи, мы с тобой сегодня встретимся?
— Да, — не долго думая ответила я.
— Может, поужинаем где-нибудь? — предложил Джереми. — Большая часть моего обеда досталась собаке. Я все время думал о тебе, и мне кусок в горло не шел.
— А куда пойдем? — спросила я. — Мы же не в Лондоне.
— Понимаю, — ответил Джереми. — Как насчет «Аспидистры»? Говорят, там уютно.
— Это верно, — согласилась я. — Особенно если ты Рокфеллер. Там чудовищно дорого! Не знаю, право…
— Пусть деньги тебя не беспокоят, — успокоил меня Джереми. — Или ты забыла, что я отвечаю за компьютерные сети во всей Восточной Европе? И еще, Эли, мы больше не будем платить каждый за себя. После той волшебной ночи, которую ты мне подарила, я должен угощать тебя ужином до конца дней своих.
— Правда? — спросила я. Сердце мое бешено забилось.
— Правда, Эдисон. Ты извивалась подо мной, как змея. Буйствовала, как тигрица, которую несколько недель не кормили.
