— Эти мальчики, Леша и Паша, они, так сказать, в теме, — представил Виктор вошедших. — И кое-что разузнали. Говорите, ребята.
— Ну мы вот… — Пашка несколько смутился, увидев такое количество взрослых дядек, уставившихся на него с нескрываемым любопытством, но преодолел робость. За последние два месяца он и не такое видел. — Это, короче говоря, Малыш, познакомьтесь.
Малыш снова тихонько гавкнул.
— Мне тогда тот гад сказал, что, мол, превратишься со временем в собаку. Посмотри там, в вестибюле метро, на полу… Я пошел — а там вот, Малыш.
— Так это что же, бывший человек? — изумился кто-то.
— Он и сейчас человек, еще получше многих! — запальчиво перебил Леша. — Только он обратно не может превратиться, а все потому, что не стал людей есть. По мне, лучше уж собакой жить, чем людоедом. Он все-все понимает и обещал нам помочь.
— Он нас в лес водил, — подтвердил Пашка. — А там в куче прошлогодних листьев — старая одежда и паспорт. Плохо сохранился, но все-таки можно прочесть еще. Это Малыш, когда перекидывался, там оставил, а обратно уже не смог…
— А как это вы с ним договорились? — поинтересовался чернявый.
— Ну он может головой кивать, или показать что-то. Мы сначала ему буквы показывали, но он все-таки уже не совсем человек, — огорченно ответил Леша. — Мы тогда с Пашкой снова к метро поехали, чтобы того гада выследить, и подумали, чего это пес там на улице мерзнет. Ноябрь все-таки. И я его к нам с Максом забрал. Малыш обещал показать, где оборотни в полнолуние собираются. Он их чует.
— Сколько же он жрет?! — подал голос бритый татуированный мужик, примостившийся в заднем ряду. — Тяжеленько такого прокормить.
— Ага, лучше бы он человечину жрал, да? — обозлился Леша. — Вот он хороший — и собака, а главный гад преспокойно расхаживает по Москве и каждый месяц людей убивает.
— Спокойно, никого он больше убивать не будет, — раздался голос с порога. Все посмотрели на дверь — в проеме стоял Никита Царевский в промокшей насквозь куртке.
— Это как тебя понимать, Ник? — медовым голосом поинтересовался Виктор, не терпевший опозданий.
— А так. Его вчера в морг увезли. Кто-то башку прострелил, вот ведь незадача…
Если бы «мангусты» не знали так хорошо своего командира, они могли бы подумать, что известие не произвело на него никакого впечатления. Но они знали, и поэтому многие невольно передернулись и даже покрылись холодным потом. Заострившиеся черты лица и тихий спокойный голос не предвещали Никите ничего хорошего. Но тот ничего не заметил.
