– Почему я должен осуждать тебя за это?
Она вздохнула и опустила плечи.
– Я сделала для нее все, что могла. Если я приду к ней и стану умолять уйти от него, он лишь разозлится еще больше, и ситуация, без того сложная и запутанная, только усугубится.
Ее глаза наполнились слезами отчаяния, и она вытерла их тыльной стороной ладони.
Майк был достаточно умен, чтобы не комментировать ее действия.
– Не нужно защищаться от меня. Перед тобой человек с подпорченной как минимум генетикой, – заговорил он на ненавистную ему тему. – Мой биологический отец бросил меня и начисто пропал из моей жизни.
Майк оказался ненужным собственному отцу. Своей семье он тоже был не слишком нужен. Ему всегда казалось, что им живется гораздо лучше без него.
– И очень скоро мы с тобой узнаем в результате расследования давнего дела что-то такое, что, как подсказывает мне интуиция, плохо кончится для всей моей семьи. Так что не мне тебя судить. – Он сделал паузу, потом добавил: – Если честно, мне кажется, ты права.
– Правда? – Она подняла на него большие, влажные от слез глаза, и Майку стало понятно, насколько ранимой она была в глубине души.
– Конечно. – Он притянул ее к себе. – Нужно немало мужества, чтобы оставаться в стороне, когда близкому человеку плохо. Но иногда просто нет иного выхода.
– Вот именно, – кивнула она. – Я не могу помочь ей, потому что она не хочет от меня помощи. Я не могу исправить ситуацию, потому что она ничего не хочет менять.
– И так было всегда?
– Это была вечная череда взлетов и падений, хороших и плохих периодов, в зависимости по большей части от наличия работы. Если все шло хорошо, он пил в меру. Если же плохо – в этом были виноваты все вокруг, кто угодно, только не он сам, и тогда начинался запой с руганью и буйными припадками.
Теперь, когда Кара знала, что Майк ее не осуждает, она стала более открытой для него, и он был ей за это благодарен. Один вопрос вертелся у него на языке, но он никак не решался его задать. И все же…
– Он… твой отец когда-нибудь…
– Бил меня? – закончила она его вопрос.
– Да.
– Нет, никогда. Но не потому, что у него не было такого желания. Это было единственное, что сумела категорически запретить ему мама. Во всяком случае, когда я была маленькой. Она сказала, что зарежет его, если он посмеет хоть раз тронуть меня. И он, судя по всему, поверил ей. Но вот себя защитить она не могла. Он говорил, что она заслуживает такого обращения, и она почему-то сама поверила в это. – Кара сокрушенно покачала головой. – Становясь старше, я просто находила способы как можно меньше бывать дома.
