— Еще Наполеон сказал, — опять заговорил Пашин, — в мире есть только две силы — дух и меч. Но дух в конечном счете всегда одерживает победу над мечом. Может, он оттого и кончил плохо, что сам слишком ревностно служил мечу.
— А по мне, — не удержался Глеб, — фашистов только силой обуздать можно. Агитировать их бесполезно. Волков не перевоспитывают, их уничтожают. По правде сказать, как бой, я все забываю. Мне бы бить их и бить!
— Это другое, Глеб, — наклонился к нему Азатов. — В правой войне и сила обретает совсем иной смысл: благородное возмездие! Тогда можно понять и упоение в бою. Помнишь, у Пушкина?
— Хотите прочитаю? — загорелся Глеб.
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане —
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении чумы…
— Во-во! — похвалил Азатов.
Подъехала полевая кухня, и все заспешили на завтрак.
Во время беседы Пашин приглядывался к новому парторгу и остался им доволен.
1
С левого берега Днепра Ватутин с болью в сердце наблюдал за ходом безуспешных атак. Крупное мужественное лицо его не выдавало ни горечи, ни волнений. Только больше, чем обычно, сами собой прищурились глаза, туже сошлись брови, резче обозначив на лбу волевую складку. Тверже отформовались черты лица, и на нем застыло выражение суровой сосредоточенности. Он весь в поисках решений, способных обеспечить успех сражения за Киев.
Ватутин еще и еще представил себе гигантский размах советского наступления на фронте в две тысячи километров. Под гром московских салютов к Днепру выходили войска трех фронтов, в центре которых на главном стратегическом направлении оказался Первый Украинский. После непрерывных двухмесячных боев, от самой Курской дуги, его войска по-прежнему полны сил, энергии; неудержим их наступательный порыв. «За Днепр! За Киев!» — этим живут все. Потому и велики успехи войск. Они с ходу начали форсировать реку и в ряде мест уже захватили плацдармы. Но враг засел — не сдвинешь. Чувствуется, он полон решимости вести борьбу затяжную и кровопролитную, рассчитанную на изнурение наступающих. Первому Украинскому еще на пути к Днепру переданы многие дивизии, целые армии других фронтов. Силы есть, и немалые силы, а маневрировать ими негде: малы плацдармы. Да, расширить, укрепить их, выдвинуть сюда свежие части. Ватутин особенно рассчитывал на букринский плацдарм южнее Киева. Он поставил сюда лучшие войска, усилил их танками, артиллерией, поддержал с воздуха, вел ожесточенное единоборство с тяжелыми батареями противника, с его авиацией. Уже сбито свыше трехсот немецких самолетов. Казалось, сделано все необходимое, а успеха нет.
