Счастливая! Ему твое лицо
Сияет, как куриное яйцо,
Снесенное кудахчущей наседкой,
А птицею какою-нибудь редкой
И яйцами её он пренебрёг,
Забыв о ней в ничтожно малый срок!
Ах, если б красота – сродни холере,
Я б ею заразилась в полной мере,
Тебя, мой друг, взасос поцеловав,
И ото всех своих гражданских прав
Я отреклась бы, лишь бы милый мой
Мной заболел, как оспой и чумой!
Ксантиппа, расскажи, как ты сумела
И душу Диогена взять и тело?
Ксантиппа
Плюю в лицо – а он дрожит от страсти.
Елена
Моей улыбке часть бы этой власти.
Ксантиппа
Проклятья шлю, в ответ он шлет – признанья.
Елена
Такой посылки ждут мои рыданья.
Ксантиппа
Чем меньше юношу мы любим,
Тем больше нравимся ему.
Елена
Чем больше юношу мы любим,
Тем меньше знаем, что к чему.
Ксантиппа
Я – не причина бешенства его!
Елена
А он зато – причина моего!
Ксантиппа
Мне твой кумир страшнее супостата.
Люби его, а я люблю Сократа,
И нынче ночью мы с ним удираем
Из города, что мне казался раем,
Да нынче превратился в сущий ад,
Где души синим пламенем горят
И черти, что ни в грош любви не ценят,
Несчастных дев насильно диогенят.
Сократ
Тебе, Елена, можем мы открыться,
Поскольку ты надёжная девица.
Назавтра ночью, только лишь луна,
В серебряный свой облик влюблена,
Над зеркалом речной воды застынет
И влажный жемчуг по траве раскинет…
Ксантиппа
Мы встретимся в лесу, не на дороге,
И сделаем навек отсюда ноги.
Прощай, подруга, очень может статься,
Нам впредь не суждено уже встречаться.
Желаю на прощание, любя,
Чтоб Диоген мой втрескался в тебя,
Открыв, что наше женское устройство
Одни и те же нам диктует свойства
И если в спальне лампу погасить,
С еленами ксантипп не различить.
Пока, Сократ! Надеюсь, не забудешь
И вовремя в дремучей чаще будешь.
(Ксантиппа уходит.)
Сократ
Привет, Ксантиппа! Добрых снов, Елена!
Дай бог тебе большого Диогена!
(Сократ уходит.)
Елена
Любви всегда запутана тропа,
Любовь не только зла, но и слепа,
Она – как избалованный ребёнок,
Сластями перекормленный с пелёнок:
Что не по ней, – кусается, визжит
И няньку пяткой треснуть норовит.
Я не способна ей сопротивляться,
На всё готова – подло унижаться,
Наушничать, тащить исподтишка,
Валять в серьёзном деле дурака,
И тут же по надуманной причине
Могу зачахнуть до смерти в кручине.
В любви мне мамой клялся Диоген
И вдруг поднялся, пыль стряхнул с колен
И ухлестнул за лучшею подругой,
Как жеребец со съехавшей подпругой
Бежит за кобылицей по лугам,
А я – за ним, забыв про стыд и срам.
И вот теперь – простите уж, ребята —
Про заговор Ксантиппы и Сократа
