– Марк! Ты опять молчишь? Мне, друг, костылять некогда, мне надо на новые позиции спешить. Я урвал десять минут. Говори, Марк. Не хочешь ты меня морочить? Понимаю! А в чем? Да не мешкай, друг! Говори. Жду.
Марк сказал:
– Не хочу кричать на всю округу во время боя!
Неожиданно словам этим капитан Елисеев придал большое значение, – истолковав их, разумеется, по-своему.
Он сказал:
– Спасибо, друг. У смерти коса низко ходит, укос травы будет большой. Но про меня не думай, что я, как трава, попаду под ту косу! Нет! Я бы к тебе тогда никак не заехал. Я уязвлен, но не заколот. И уязвленный – пойми… – я могу за твое счастье радоваться.
«Ну что он пристал ко мне с этим счастьем?» – подумал в горечи Марк.
Вслух же сказал:
– А как положение на Бородинском?
– На Бородинском? В порядке. Я к тебе почему заехал? – зашептал он опять на ухо. – Почему за тебя радовался? Только потому, что ты хороший? Э-э! Мало ль их, хороших. Я, друг, не так ограничен умом. Нет! А потому, что ты бился лихо! И лихо мне помог на левом фланге! Вот ловко, думаю, от отца – машина, от сына – снаряды. Ух, не отвертеться немцу!
– Совсем не такой я хороший, Сережа.
Капитан выхватил планшетку, развернул карту поля и, тыча сломанным карандашом в испачканный маслом лист, сказал:
– Вот. Иду на правый фланг! Приказ.
– Да ведь левый-то важнее?
– Перебрасывают. Приказ. Не обсуждаю. На правый так на правый… Иду. Возле – как его? – музея встречаю машины. Медсанбат Бондарина продвигается к правому флангу. Э! Значит, быть там всему пылу. Настасьюшку вижу! Два-три слова. Из них – половина о тебе. Тогда, думаю, свиньей мне быть не заехать, не сказать? Миновало меня счастье, а что поделаешь? Тысячи могут стоять в пространстве. Но в том же пространстве троим тесно. И весь разговор!
– И все-таки на правый – лишнее.
– Приказ.
– Приказ?
– Приказ, выполненный на «отлично», – победа. Вот и весь разговор. Будет тебе приказ – бить по правому флангу, – ты меня поддержи.
Марк вспомнил множество толстых книг о стратегии и прочем и увидал, что точкой опоры теперешнего маневра немцев является бесповоротная решимость завершить маневр атакой, сокрушающей русских на левом их фланге. А мы в это время отдаем распоряжение отвести войска на правый фланг?! Марк привел из книг много примеров. Капитан слушал, моргал глазами и думал о своем: о Настасьюшке. Удивительный человек! Бой у него должен быть в голове, а он – Настасьюшка! И, чтобы отвлечь его от глупых дум, Марк сказал:
