Она вдруг снова поняла, как мало знает об этих мужчинах и о том, что у них в действительности на уме. Не рискованно ли это — затевать с ними подобный обман? Ее обман!
Что, если ее попутчики задумали покушение на королеву или что-то ужасное в этом роде? Тогда она станет соучастницей. Она посмотрела на троих мужчин. Дружелюбное лицо Мортена с белокурой курчавой бородой, Ласло с гладко выбритым ангельским профилем и загадочной улыбкой, и зеленовато-карие глаза Вильнева на жестко очерченном лице с трехдневной щетиной. Кто эти трое на самом деле?
«Нет, что за бред, — она попыталась успокоиться, — это все твоя фантазия, тебе нужно подышать лавандовым маслом, чтобы у тебя в голове снова прояснилось».
— Кто бы мог подумать, что премьер-министр умеет читать, — прошептал себе под нос Ласло.
— Тччч. — Мортен покачал головой и гневно шикнул. — Почему вы всегда такой непочтительный, Ласло, почему?
— Если вы действительно посланники немецкого кайзера, почему тогда мне об этом никто не сказал? — Нориа сверкнула глазами на Мортена.
Мортен уклонился от ее взгляда и, нервно пожимая плечами, посмотрел на Паулу так, будто надеялся на ее помощь. Пауле показалось странным, что с Нориа он не так легко справлялся, как с Ласло.
Вильнев поспешно пришел ему на помощь.
— Тайно — это значит, что никто не должен об этом знать, — ловко объяснил Вильнев, и Паула задалась вопросом, как ей различать, когда он говорит правду, а когда врет.
Нориа была так поражена и озадачена этим фактом, что Пауле стало жаль ее.
Итак, Нориа удостоверилась в том, что правильно все поняла, и снова отправилась к часовым, где общалась с ними уже более строгим тоном.
— У кого-нибудь есть документ, хоть какой-нибудь, который мы могли бы выдать за верительную грамоту кайзера? — Вильнев бросил на спутников проницательный взгляд.
— Или подарок, достойный быть подарком от кайзера? Мадам Келлерманн, вы говорили, что у вас есть подарки к Новому году, не так ли?
— Ничего у меня нет, даже украшений.
Вильнев тяжело вздохнул.
— Тогда сегодня ночью мы должны составить грамоту. Есть у кого-нибудь бумага, чернила и печать?
— Я думала, у исследователей этого добра в избытке. Разве вы не должны каталогизировать и описывать растения, которые находите?
— Разумеется, — сказал Ласло, — но они нам еще пригодятся.
— Мне мои тоже нужны.
— Это была ваша идея! — Вильнев произнес это, будто хотел сказать: и вот ее последствия. Паула пришла в смятение, чувствуя себя так, словно она настолько глупа, что не в состоянии понять, к чему приведут ее предложения. Она была вынуждена принять срочное решение.
