В июле 1945 года кандидат химических наук, кавалер ордена Трудового Красного Знамени, старший лейтенант Николай Феодосьевич Жиров, был вызван на Лубянку для получения спецзадания. «Из Нижней Силезии только что доставили в Москву большой архив гиммлеровских институтов; будете с ним работать, – сказали ему. – А пока отправляйтесь в Германию. Там, у американцев, одна сволочь, из главных нацистских бонз, согласилась что-то показать – не то ракеты с биоголовками, не то какой-то газ. В общем, спецхимия, как раз по вашей части. Получите удостоверение уполномоченного Особого комитета ГКО, с самыми широкими полномочиями и – вперед. Вы коммунист, товарищ Жиров… Разберетесь на месте».
Бывшее химическое предприятие имени Роберта Лея, входящее в концерн Боша, еще в конце 1944 года было переведено в южную Баварию и получило наименование «Объект 3Z». Бывший вождь бывшего Трудового фронта, но вполне действующий доктор химических наук Роберт Лей предложил американским оккупационным властям посетить этот подземный объект, представлявший из себя смертельную угрозу для всего юга Германии. Лей предупредил, что на «объекте» была совершена военнопленными диверсия и часть контейнеров разгерметизирована.
Выполняя союзнические обязательства в связи с войной против Японии, американцы пригласили на «объект» советского специалиста по «спецхимии», которым и оказался Жиров. В общем, нужно было лезть. Предполагалось, что Лей спустится первым, однако он снова предупредил, что если сделает это, то до суда не доживет. Такой риск исключался: бывший начальник орготдела НСДАП в списке главных военных преступников стоял под номером четвертым. Американские химики тоже медлили: среди них «комикадзе» не было. Ну а старший лейтенант Жиров, экспериментатор противовоздушной обороны, принявший на свою голову не один бомбовый груз, военный человек, партиец, просто выполнил задание: партия сказала «надо», коммунист Жиров ответил: «Есть!».
Из командировки Николай Феодосьевич вернулся тяжелобольным человеком. Диагноз: вирусное заболевание центральной нервной системы.
Небо над Москвой полыхало салютами, женщины снова носили яркие платья, и общий дух был – поскорей все отмыть, восстановить, украсить… А он умирал: тело сводили судороги; в голове точно шел бесконечный термояд… Однажды в клинике Бурденко склонившийся над ним врач вдруг уловил странную фразу: «Выслушай же, Сократ, сказание хоть и очень странное, но совершенно достоверное, как заявил некогда мудрейший из семи мудрых Солон…». Врач был образованным человеком; он вспомнил, что этими словами Платон начинает свой знаменитый диалог «Критий», в котором впервые упоминает о погубленной богами загадочной стране Атлантиде.
