Сдвоенный удар копыт прошел над головой Сэллери. Рефлексы прежнего Дейна соединились с возможностями нового, и он упал на руки, пропуская изогнувшееся тело Охотницы над собой.
Острые копыта с визгом проехались по камню. Восстанавливая равновесие, козоногая сделала полный оборот, коснулась коленом каменного пола…
Меч Дейна со свистом рассек воздух.
Охотница вскочила с невероятной быстротой. Она была проворнее, намного проворнее Дейна. Она могла убежать. Она могла убить его в схватке один на один.
Пусть сила Сэллери сейчас была почти равна силе Древних, но в этот, последний миг своей жизни Охотница двигалась намного быстрее Сэллери. Она не стала убегать, она бросилась на Дейна. И убила бы его, если бы понимала, что такое меч. Да, Охотница знала: меч — оружие. Да, она знала: одна из Древних убита этим оружием. Но для нее меч оставался чем-то вроде удлиненного клыка. А ведь любую рану потом можно залечить.
Охотница допустила единственную ошибку. Она вскинула руку, надеясь остановить, поймать взлетевший клинок.
Меч отсек эту руку напрочь, не замедлив движения, и прочертил глубокую полосу через лицо Охотницы, сверху вниз.
Так Сэллери Дейн второй раз пропил кровь Древней.
Первым.
Но, оставь он Охотницу за спиной, ему не уцелеть. Перескочив через падающее тело, Дейн развернулся, встречая волну нападающих.
Коридор был узок. Древние теснились: каждая старалась первой добраться до Сэллери. И ни одна не обращала внимания на Смерть в его руке. И ни одна не имела ни возможности, ни желания отступить.
Спустя полминуты все было кончено. Два десятка мертвых тел вповалку лежали на каменном полу коридора. Жмых не было: Дейн не пощадил никого. Он перешагивал через тела, узнавая: Та, Что Пляшет. Тяжелая Роса, Одетая-В-Туман, Шэ… Он не ощутил боли, гладя на широкую рану, пересекшую горло Шествующей. По крайней мере, умерла она быстро, не так, как Жертвующая ветру!
Последней, у самого конца коридора, лежала Земноликая. Измученная родами, она все же нашла силы, чтобы попытаться прикончить отца своего ребенка. Чудовища…
Внутри Сэллери все онемело, остался только холодный собранный ум.
Он спрыгнул в пещеру. Взгляд уловил несколько маленьких, жмущихся к стенам фигурок. Девочки. Слава Богу, хоть этими не овладело безумие!
Ребенок лежал на полу, в шаге от места, где родился. Из ошметка пуповины еще сочилась кровь. Младенец был мертв. Убит. Скрюченное тельце, испачканное смазкой, крохотные копытца. Мальчик. Чудовище. Обычный младенец, какой и должен был родиться у козоногой. Мой сын…» — равнодушно подумал Сэллери.
