— Хорошо, я поддержу вашу просьбу. Вот произведем боевые пуски — и поезжайте, — сказал Узлов и приумолк.
Когда взвод объявили отличным и потом, когда на Доске отличников появилась его фотография, он воспринял это как должное и не очень задумывался над своим новым положением. Но прошло несколько дней, и он почувствовал, будто все время кто-то смотрит на него.
Странное чувство! До того он, Узлов, и не задумывался, кто и как на него смотрит, кто и что о нем думает, какую получит он оценку на занятиях. Была обыкновенная армейская жизнь, повседневная, будничная, и он что-то делал, составлял конспекты, посещал командирские занятия, различные кружки — все было обыкновенно и просто, а главное — никакой робости и боязни!
Узлов не заметил, как Цыганок отошел от него. Он поискал его взглядом, вдруг увидел маленькую фигурку ефрейтора, перегнувшегося в открытое окошко коммутаторной. Цыганок что-то говорил телефонистке Кате. У нее стройная, будто выточенная фигурка, за что ее и нарекли «солдатом-рюмочкой». Она стояла на какой-то подставке, и Узлов видел Катю по пояс. На ней было форменное платье, которое очень шло ей. Дмитрий заметил даже наушники, розовая дужка которых лентой окантовывала ее темные волосы. Катя тоже увидела Узлова, помахала ему и, оттолкнув Цыганка, спрыгнула с подставки, захлопнула окно.
— Вот и поговори с такой, — обидчиво сказал Цыганок, подойдя к Узлову. — Живого человека дичится, ты с ней как с цивилизованной, а она, как дикарка, окно закрывает. — Цыганок пожал плечами, вздохнув, сказал: — И зачем только красивых девушек посылают в армию? Они же могут взбудоражить все наше войско, — засмеялся он. — Такая, как «солдатик-рюмочка», может влюбить в себя не только старослужащего солдата, у которого все перегорело от тяжких трудов и нарядов, но и робота! И у железяки застучит сердце.
— Что, нравится? — спросил Узлов, тоже улыбаясь.
— Толк-то какой! Был бы я офицер!.. В казарму, что ли, приведу! Пашка Волошин сразу заголосит: «Константин, ты устав читал?»
— Ничего, немного осталось, месяц-два, и к своей Тоне поедете.
— Терплю, товарищ лейтенант, как монах, терплю...
— На собрании-то выступите? — поинтересовался Узлов.
— А как же! — оживился Цыганок. — Мне нельзя теперь молчать. Я готовлюсь вступить в партию. Старший лейтенант Малко обещал дать рекомендацию, говорит, что я вполне созрел. Так что на собрании я обязательно выступлю...
— О чем думаете говорить?
— О командирах взводов...
