— Нет уж, «зяблики», не пойду. — Он отошел от дверей, присел на скамейку у крыльца и закурил.
Алешка постоял в нерешительности и, перекрестившись, вошел внутрь.
Он нашел их в спальне. Ольга Степановна лежала на кровати, руки сложены на груди. Одета, как обычно, даже волосы уложены, волосок к волоску. Как бывший студент-медик, Алешка сразу понял, что умерла она не сейчас. Он присмотрелся к ее лицу, и что-то его в нем насторожило. Что-то было не так, понял он. Она улыбалась. Улыбалась так, как в его сне в автобусе. Павел Николаевич сидел на полу, рядом с кроватью. К кровати был привязан его ремень, шею опоясывала петля, образованная из ремня. Орлов умер не сейчас. Алешка дотронулся до него — он был холодный.
Алешка вышел из квартиры Орловых и с удивившим его самого спокойствием закрыл за собой дверь. Присел рядом с Михалычем, взял у него недокуренную папиросу, оторвал мокрую часть фильтра, затянулся.
— Ну? — спросил его Михалыч.
— Оба. Иди, вызывай милицию.
— Ну, ты, брат, даешь, с тобой опасно дело иметь. Ты покойников находишь, как грибы в лесу собираешь, все парами да кучками. Их-то кто ж?
— Да, похоже, сами. Она на кровати лежит, он в петле рядом сидит.
— Господи, помилуй! — перекрестился Михалыч и пошел со двора. Алешка не мог больше сидеть здесь один, поднялся и вышел за ворота дачи. А куда идти?.. Он опустился на корточки прямо у ворот. Сложил руки на костлявых коленях и уткнул в них лицо. Вещим оказался сон в автобусе!.. Он понял, почему довольно улыбалась Ольга Степановна: теперь она навсегда рядом с ним, со своим Илюшенькой. Она осталась верна ему, а Павел Николаевич — ей.
Алешкины мысли переключились, как телевизионный канал. Надо сообщить родителям. Он никак не мог вспомнить, когда мама собиралась вернуться обратно. Она поехала хлопотать о месте для Ольги Степановны, только ей теперь уже ничего этого не надо. Она обрела место в самой лучшей больнице. Кто будет хоронить стариков? Наверное, все придется делать его родителям. Вряд ли Татурин-старший захочет принимать в этом участие, тем более после того, что перенес совсем недавно сам.
Алешка поднял глаза к небу. Все так же плыли по небу облака, все так же солнце продиралось сквозь густые сосновые лапы. Все так же, как было полчаса назад, но тогда он гнал от себя страшные предчувствия, а теперь вот они оправдались.
Алешка увидел подъезжающий со стороны КПП милицейский «уазик». Он остановился у ворот, открылась передняя дверца, и из нее на землю выпрыгнула Лина. Из задней дверцы вышел тот самый майор, имя которого Алешка так и не узнал.
