Неподалеку от меня по бетонному полу щелкнул камешек. Я выглянул и прямо под собой различил фигуру Мирай Хана. Бесшумно, как кошка, он вскарабкался по решетке, перемахнул через перила и отдал честь.
- Салам, Хан Бахадур, - приветствовал я его и подал руку.
- Давай пройдем внутрь, Идвал Риз, - прошептал он. - Комната старого сахиба как раз под нами, а у него очень чуткий слух.
Мы зашли внутрь, я оглядел его при свете. Как и Калвертону, ему стукнуло немало лет, но он был по-прежнему крепок. Борода и роскошные кавалерийские усы со времени нашей последней встречи поседели ещё сильнее, но лихо закрученный тюрбан был туго стянут. Он пришел в полк неумелым рекрутом, когда Калвертона произвели в офицеры, а это значило, что разница в их возрасте не превышала года. Но, говоря друг о друге, они всегда добавляли слово "старый". Возраст на Востоке ставится в заслугу и тешит тщеславие.
- Как ты мог так приехать, сахиб, - спросил он, - что я ничего не заметил?
- Тихо, как ты и просил. В платье пенджабского мусульманина.
Довольная усмешка тронула его губы.
- А трижды проклятый патанский вор?
- Он все ещё со мной.
- Однажды ночью, пока ты спишь, он перережет тебе глотку.
- Сомневаюсь.
- Я тоже. Шутка.
- В чем дело, Мирай? - поинтересовался я. - Ты можешь мне сказать, не предав доверие хозяина? Бригадир-сахиб ничего не сказал мне... и не собирается.
Он ненадолго задумался.
- Разговор с другом и в интересах друга нельзя считать предательством, сахиб, - Мирай Хан повернулся, постоял у окна и снова вернулся ко мне. - Я говорю о дружбе. Можно другу простить большую дерзость?
- Конечно можно. Потому что эта дерзость не может быть намеренной. Что ты хотел сказать, Мирай?
- Почему вы с мисс-сахиб Клер не поженились? - спросил он, и теперь настала моя очередь хранить молчание. Потом я заговорил, изо всех сил стараясь сдержаться.
- У неё есть работа. Это её госпиталь в горах. Тебе об этом прекрасно известно, Мирай.
- Разве она похожа на высохшую миссионершу-мемсахиб, которая не может найти себе мужа? - поморщился он. - Неужели кроме нашей красавицы некому раздавать суп и вытирать носы базарному отродью?
- Это неправда, и ты сам это знаешь, - возразил я. - Она возглавляет очень большой госпиталь для тибетских беженцев, которых китайцы могли заморить до смерти непосильной работой.
- Никогда не приходилось слышать о тибетце, замученном работой, фыркнул он. - Замужняя женщина должна все бросить и следовать за мужем.
