Кажется мне уже приходилось упоминать, что Сафараз был из тори кель самой воинственной народности патанов. Они рассеяны вдоль всей границы, но фактически не подчиняются ни Индии, ни Пакистану, и попадают практически в ту же категорию, что и гуркхи. Со времен независимости это позволяло нам в ограниченных пределах брать их на службу в специальные подразделения британской армии. Когда он вышел с гонконгской гауптвахты, недолюбливавший меня штабник сделал его моим Пятницей. С тех пор мы ни разу не разлучались, а я остался у моего недоброжелателя в неоплатном долгу.
Подъем оказался чертовски труден. Нам удалось соорудить из двух тюрбанов нечто вроде альпинистской страховки. Нас разделяло не больше шести футов, но в этой кромешной тьме я не мог различить даже его силуэта, а это могло означать, что он меня тоже не видит. И все равно Сафараз уверенно тащил меня за собой кратчайшим путем к вершине. До меня доносились его приглушенные вздохи и сетования по поводу сахибов с большими ногами, которые имеют обыкновение карабкаться по горам с грацией беременной верблюдицы. В ответ мне оставалось только отругиваться.
Патан в очередной раз оказался прав: в соседней долине расположились на ночлег какие-то пастухи, но мы миновали их лагерь с подветренной стороны, так что ни одна собака не залаяла, хотя мы прошли достаточно близко, чтобы заметить, как овцы нервно нюхали воздух. Нам удалось перебраться на другой берег речки и вскарабкаться на второй кряж, который значительно уступал в крутизне первому. Сафараз услышал внизу глухой шум воды и остановился.
- Вон там, сахиб, чуть левее, то место, где мы выбрались из воды, а правее его эти сукины дети устроили нам засаду.
На этот раз я позволил себе с ним не согласиться. Он был хорош в своем деле, но не до такой же степени.
- Неужели сахиб не ценит свой дом, скотину и жену? - рассмеялся он в ответ, что на языке патана было равнозначно предложению заключить пари на эти нетленные ценности.
Поскольку мне не довелось обзавестись вышеупомянутой собственностью, на кон была поставлена его плата за следующий месяц, то есть либо она удваивалась, либо не выплачивалась вовсе. Первые же лучи солнца, к моему сожалению, подтвердили его правоту. Прежние проигрыши так меня ничему и не научили.
Тщательно обследовав тропу, мы спустились вниз, ожидая увидеть трупы наших спутников или по крайней мере то, что от них осталось. Но ожиданиям не суждено было сбыться. Я даже стал предвкушать победу в нашем споре, но Сафараз угрюмо указал мне на следы от пуль на окружающих утесах. Да, это все-таки было то самое место. Патан стал кружить как ищейка, а у меня хватило здравого смысла оставить его в покое.
