… На другой день Гиранг-Ту-Ун переселился в общее помещение «сорока». Хоть и хорошие покои отвели ему, хоть и оборудовали их по-царски, а все же это было совсем не то, что раньше. И больше всех сожалела о прошлом, проливая горючие слезы, жена Гиранг-Ту-Уна, единственная женщина, имевшая право жить среди святых мужей.
В лагере инсургентов обо всем этом узнали через своих разведчиков в тот же день и были очень довольны.
– Теперь и я считаю древние законы мудрыми и полезными, – смеялся Пуан…
– Для кого-нибудь они всегда бывают полезными, – добавил Гейс.
– Главным образом для тех, кто умеет использовать их, – закончил Салул.
– Все это хорошо, – сказал Селим, – но как занять освободившееся помещение? Если мы появимся на вершине горы и начнем работать на глазах у всех, секрету нашему грош цена.
– Подожди, мы еще и не видели «святое» место. Надо сначала осмотреть его.
Четверо товарищей направились к горе, осторожно всползли на вершину и увидели то же, что видел Пип.
– Да тут ничего нет! – удивился Гейс– Озерцо, и только. Не в воде же он жил?
– Тем лучше, – сказал Салул, – значит, мы не зря старались. Место действительно такое, что никто не заинтересуется им. Нам остается найти вход, которым пользовался прежний хозяин. Пожалуй, он должен быть с той стороны.
Обошли вокруг и вскоре нашли участок со старательно выровненной землей. Через несколько недель онзарастет травой, и никому не придет в голову, что тут было начало подземного хода.
Товарищи стали совещаться. Вход, конечно, необходим, но стоит ли прорывать его на прежнем месте? Придут когда-нибудь прежние хозяева и сразу догадаются, что тут поселились новые жильцы. Не лучше ли проделать другой ход, с противоположной стороны горы?
Начали искать. Нашли долину, подступающую к горе. Постепенно долина переходила в узкую, заросшую теснину, по дну которой бежал ручеек. Теснина суживалась все больше и больше и глубоко врезалась в подножие горы.
– Замечательно! – сказал Гейс. – Она, кажется, врезалась так глубоко, что нам остается прокопать, быть может, всего лишь несколько метров. Я уверен, что этот ручеек вытекает из внутреннего озера, он сам пробил себе выход, и это облегчит нашу работу.
Там, где пробивался ручей, лежала груда камней. Мелкие частицы земли вода успела унести.
Все, таким образом, складывалось весьма удачно. Копать оставалось немного, да еще и по проторенной дороге! Теснина-трещина оказалась настолько узкой, заросшей и неприметной, что обнаружить ее было труднее, чем прежний вход. И, наконец, она находилась с противоположной стороны, с юга, а следовательно, еще дальше от людского глаза. Возможно, потому и не использовали ее прежние хозяева, что была она очень далеко.
