, и единственное, что мешало исполнению моих планов, так это отсутствие денег. Тогда как у моего отца они имелись. И поскольку он не хотел их отдавать добровольно, я решил взять их силой. Однажды ночью я проник к нему в спальню и, зная, где он хранит свои сбережения, открыл ящик. Передо мной лежала кругленькая сумма, которую я уже собирался было присвоить, но тут отец проснулся и набросился на меня, обзывая вором. Я пытался защищаться, но это плохо получалось. Под руку попался нож, и я убил его!
— Негодяй! — воскликнул Солиньяк, заламывая связанные руки.
— Потом я сбежал, — хладнокровно продолжал Борский, — и был бы в безопасности, если бы не страшное невезение — на меня пало подозрение. Обвинение выдвинула — кто бы вы думали — моя мать! Прекрасно зная меня, она обо всем догадалась. Я отчаянно защищался, придумывая себе алиби[90] и отлично играя роль несчастного сироты… Тем не менее меня приговорили к смерти. И все-таки мне удалось посеять сомнения в души судей, которые, будучи исключительно честными людьми, написали прошение императору о помиловании. После чего мне была дарована жизнь. Смертную казнь заменили на пожизненные принудительные работы. Три года спустя я бежал, правда, ценой огромных усилий и жуткого риска! Сначала я блуждал по пустыне Гоби[91], затем добрался до Маньчжурии, где меня, однако, ждало новое испытание — я попал в расположение русских. Долгое время я скитался и, когда в конце концов решил, что пропал окончательно, встретился с Райкаром. Приятель нуждался в помощи себе подобного, я предложил ему свои услуги и с тех пор стал его лейтенантом. Однажды в Мукдене я случайно узнал о вашем конвое. Тот, кто рассказал о вас, сообщил также, где вы находитесь, куда следуете и как вас найти. Я организовал нападение, остальное вы знаете.
Преодолев отвращение, которое Солиньяк испытывал к этому циничному типу, он произнес:
— Все эти подробности очень занимательны, но они ни в коей мере не дают ответа на один-единственный вопрос, который интересует меня больше всего: можете ли вы дать нам свободу и на каких условиях?
Борский, взбудораженный тяжелыми воспоминаниями, ответил не сразу:
— Вы правы… Если уж я рассказал вам о моем прошлом, то только для того, чтобы вы не ждали от меня ни пощады, ни жалости. Одним словом, вот чего я хочу: я знаю, что вы несказанно богаты, и я тоже хочу стать таким.
— А! Всего лишь! Вы желаете денег! Сколько?
— Вы миллиардер… Я вправе потребовать половину…
