За голубым Сибирским морем | страница 7
Грибанов испытующе посмотрел на соседей: справа сидела сотрудница его отдела — Люба Бондарева, прямо — заведующий отделом информации Владимир Романович Курбатов.
Владимир Романович улыбнулся Николаю вслед и бросил шутя:
— Уплыл, море зеленое…
— Володя, как не стыдно! — возмутилась Люба.
— Ну что тут особенного? Это же его поговорка. Перевели человека и все, не плакать же теперь.
— Да ну тебя…
Замолчали, склонили головы над рукописями и снова стали скрипеть перьями.
Вечером, когда Павел уже собирался домой, в комнату зашел Голубенко. Он был в вельветовой куртке с молнией на вороте и карманах, в брюках моряка. Высокий, подтянутый. Нос у него орлиный, на голове — шапка кудрей.
— Извините, вспылил я, ушел. — Подставил стул поближе к столу, сел. — Ну как, разобрались? Я, признаться, последнее время переписку запустил.
— Да, письма есть довольно старые.
— С бородой.
— А разве отдел писем не беспокоит?
— Не-ет. Запишут и все.
— Теперь сам будешь начальником всех писем, наведешь порядок, — съехидничал Курбатов.
— И наведу. А ты все язвишь?
— Нет, шучу.
Да, это было так. Владимир Романович не скупился на смех и шутку. Он жил и работал как-то легко, весело, с юношеским задором. И потому его в редакции все звали просто Володя, хотя у этого Володи блестела уже солидная лысина и в школе учились два сына.
Вот и сейчас Володя пошутил, а Николай не принял шутки, стал сыпать упреки. Вгорячах обвинил Курбатова даже в том, что тот всегда радуется чужим неприятностям.
Грибанов смотрел на них и молчал. Он не знал еще ни того, ни другого и не мог определить, кто прав, а кто виноват.
Вскоре Володя попрощался и ушел: рабочий день уже кончился.
Грибанову хотелось поговорить с Николаем, но у того из-за Володи испортилось настроение. Он сидел и с жадностью тянул папиросу.
Наступило неловкое молчание. Выручили шахматы — доска торчала из-под пачки газет на тумбочке.
— В шахматы играете?
— С удовольствием, — оживился Голубенко.
— Давайте, Николай… как вас по батюшке? Забыл.
— Петрович.
— Первый ход ваш.
Николай уселся поудобней и двинул королевскую пешку. Павел ответил таким же ходом.
Широко распахнув двери, в кабинет вошел Ряшков.
— А, бывший и настоящий! Сражаетесь?
— Да, бывший, — ответил Голубенко, не глядя на редактора, и снял слона.
— Я бью так, — улыбнулся Павел.
— Ох, ты, море зеленое…
— Кругом тебе не везет, — усмехнулся редактор.
— Ничего. В народе говорят: «После плохого всегда бывает хорошее». Будем надеяться.