– Я так и знал! – вскрикнул Панафье.
– Что вы говорите?
– Ничего, милый мой, продолжайте. Я говорю сам с собой.
– Я попробовал слегка покачать иголку, но она не шевелилась. Тогда, вооружившись скальпелем, я продолжил свое исследование и через мускулы затылка дошел до двух главных артерий.
Панафье внимательно слушал, проводя по низу своего затылка, чтобы лучше представить себе, в какое место был нанесен смертельный удар.
Между тем Жобер продолжал:
– Иголка была воткнута между этими двумя артериями. Тогда я с усилием, но осторожно, вынул иголку и увидел, что ее конец на два сантиметра входил в мозжечок.
– И…
– Это и было причиной смерти.
– И вы совершенно убеждены, что именно это, а не другое, вызвало смерть?
– Абсолютно убежден.
– Но приходилось ли вам видеть подобные случаи?
– На людях – нет. Физиологи делали опыты в этом направлении, но только на животных. Доказано, что легкий укол в мозжечок вызывает мгновенную смерть.
– И вы никогда не слышали, чтобы кто-то умер по такой же причине?
– Нет.
– Не слышали ли вы четыре года тому назад об одной женщине, жившей в Батиньоле?
– Нет, не помню.
– Это была бедная женщина, которую однажды нашли утром, и доктора…
– Констатировали эту же самую причину?
– Нет, дорогой доктор. Как и теперь, они ошиблись, указав причиной смерти отравление.
– Но я никогда не слышал о подобном процессе.
– Это вполне понятно, так как убийца не был найден.
– Ба! Но в таком случае его нашли после, так как, несмотря на отрицание своей вины, этот Корнель Лебрен был, без сомнения, виновником происшедшего. Удары ножом должны были сбить с толку следователя, и он преуспел в этом.
– И вы думаете, что он сделал это один?
– Несомненно.
Панафье подумал несколько минут. Затем, не желая сказать слишком много, продолжал:
– Вы, может быть, правы. Не хотите ли еще выпить стакан шампанского?
– С большим удовольствием.
Панафье налил.
– Какая это иголка? Она все еще у вас?
– Она была у меня, но недавно ее взяли.
– Очень жаль! Мне хотелось бы посмотреть на нее.
– Я отдал ее одной замужней женщине, своей знакомой.
– Однако, вы делаете хорошие подарки вашим любовницам, доктор.
– О, она была очень забавна, эта маленькая Нисетта.
– Это имя редко встречается в Париже.
– А между тем она парижанка. Конечно, она не герцогиня, – продолжал, смеясь, доктор, – но для меня это все равно. Чепчик или шляпа для меня одинаковы. Я смотрю только на личико, которое из-под него выглядывает.
– Это было бы забавно, – сказал Панафье, думая вслух. – Не занимается ли ваша Нисетта в свободное время отпиранием дверей?
