Нечестивость здесь упомянута не случайно. Главным возражением патрициев было то, что плебеев римская религия (а значит, сами Боги!) не допускает к птицегаданиям. Далее Канулей с горечью говорит:
«...запрет и отмена законных браков между патрициями и плебеями преследует лишь одну цель — унизить плебеев. В самом деле, почему вам тогда не запретить законные браки между богатыми и бедными? То, что везде и всюду было частным делом каждого — кому в какой дом приводить жену, из какого дома приходить за женой мужу, — вы забиваете в колодки надменнейшего закона, грозя расколоть граждан и сделать из одного гражданства — два. Вам осталось только нерушимо постановить, чтобы плебей не селился рядом с патрицием, не ходил по одной с ним дороге, не участвовал в общем застолье, не стоял на одном форуме». (Там же. 4)
В этом же году запрет на смешанные браки был отменен, и плебеи получили право быть избранными «военными трибунами с консульской властью». Это своеобразный компромисс. Право командования и даже право жизни и смерти подчиненных на войне, но без права совершения ауспиций. Любопытно, что еще в течение нескольких лет народ и на эти должности выбирал патрициев.
Перечень дат завоевания плебеями прав на занятие одной за другой всех магистратур не многим обогатил бы наше изложение. Отметим лишь, что примерно столетие ушло на овладение всеми «светскими» государственными постами, и еще полстолетия прошло, прежде чем было законодательно разрешено плебеям совершать ауспиции в качестве авгуров. К началу III века до Р.Х. плебеи добились практически полного равенства в гражданских правах с патрициями. В сенате уже давно плебейские роды заседали с патрицианскими. Богатая верхушка плебейского сословия слилась с патрицианской аристократией в одну «благородную элиту» (нобилитет).
Но вернемся на столетие назад — к концу V века до Р.Х.
В 406-м году начинается очередная, но, в отличие от всех предыдущих затяжная (на 10 лет!) война с близлежащим по другую сторону Тибра богатым этрусским городом Вейи. В ходе этой войны впервые сенатским постановлением вводится жалованье солдатам и соответственно сбор средств для этой цели — сначала добровольный, а затем и принудительный, в виде военного налога. Также впервые римляне не снимают осаду города зимой. Однако победить упорство вейентов не удается. Другие этрусские города приходят на помощь осажденным, ситуация осложняется.
В 396-м году сенат принимает решение о назначении диктатора. Выбор падает на Марка Фурия Камилла. Опытный полководец, он казнями пресекает далеко зашедшее разложение осаждающего войска. Прекратив пустые случайные стычки с неприятелем, он заставляет всех воинов, разбив их на шесть смен, днем и ночью рыть подкоп под стены города. Вейенты этого не замечают. И наступает роковой для них день. Камилл начинает штурм крепости. Все ее защитники, поднявшись на стены, отражают натиск неприятеля. А тем временем римляне через подкоп выходят им в тыл. Вспыхивает паника. Ворота крепости распахиваются, и город наполняется римскими воинами. Его защитники капитулируют. Начинается избиение горожан... И вот уже все оставшиеся в живых жители города проданы в рабство, а его богатства разграблены солдатами и подошедшим из Рима простонародьем. Камилл вскоре слагает с себя диктаторские полномочия.
