– Ты же всегда мечтал это сделать, – шепнула она.
– Я… – замялся Теодор. Разве этого он хотел?
– Чего ты ждешь? Твои мечты перед тобой – протяни руку и возьми. В моем цирке все по высшему разряду!
– Но это же живой человек!
– Такая маленькая цена! Посмотри на эту жирную рожу – кто он такой? Мешок, набитый деньгами. Пустышка. Тень.
Алиса обняла Теодора за шею.
– Теперь все будет хорошо! – зашептала она ему на ухо. – Навсегда! Целый мир лежит перед нами…
Из толпы вышла белая собака в гофрированном воротнике.
– Дайте монетку, монетку для глаз! Алиса подтолкнула Теодора к пушке.
– Твой ход! Сделай же это! Ради меня…
Теодор шагнул вперед. Рука застыла над фитилем. Бенгальский огонь разгорелся ярче, колючие искры щипали кожу. Теодор взглянул на дрожащее лицо банкира. По щекам толстяка катились слезы. Он умоляюще затряс головой.
– Монетку для глаз…
Нет, не тень, не пустышка?
Теодор повернулся к публике. Копперфилд как-то заставил исчезнуть товарный поезд – а кто такой Копперфилд по сравнению с ним?
– Номер называется «Исчезающие предметы», – голос не дрожал. – Сейчас на ваших глазах исчезнет…
Он выдержал драматическую паузу.
– Мешок с деньгами! – ухнула толпа.
– Цирк!
Слон угрожающе затрубил. Элиас вскочил на ноги. От элегантного шпрехшталмейстера не осталось и следа – на спине слона дергался скелет.
– Не смей! – завизжала Алиса.
– Дайте монетку…
Теодор печально улыбнулся и взмахнул плащом. Мир исчез за всплеском красной ткани. Теодор поднял цилиндр, накрыл его полой, и стало тихо. Ни криков, ни аплодисментов, ни рева животных… Слыша лишь глухие удары собственного сердца, Теодор сдернул с цилиндра покрывало плаща. Шляпа была пуста.
Теодор огляделся. Не осталось ни чудовищного шпрехшталмейсте-ра, ни Просперо с его тиграми, ни говорящей собаки, ни Алисы. Вокруг стояли растерянные люди. Обычные клерки, зачем-то вырядившиеся в карнавальные костюмы.
Луна дернулась, и небо перечертил тонкий серп солнца.
– Смотрите, затмение! – крикнул кто-то, и ему ответили возгласы удивления.
Теодор повертел в руках цилиндр, грустно усмехнулся и надел на голову. Повернулся к хлюпающему носом директору банка, присел на корточки и принялся снимать тугие веревки.
– Господин Теодор! – раздалось за спиной. – Господин Теодор!
Он обернулся. К нему, шатаясь, шла Агата – красное трико болталось нелепыми складками. Теодор освободил руки банкира, поднялся и шагнул навстречу. Агата остановилась и неодобрительно оглядела Теодора с ног до головы.
